На конкурс красавиц требуется чудовище

— Мушки вышли из моды до моего рождения, — проворчал Кристоф.

— У нас они в моду так и не вошли, — я пожала плечами и с любопытством осмотрелась, — что это?

— Тайный переход, — напомнил все еще недовольный Правитель.

— Это я и так знаю. Магия странная. Я не могу ее…

Тут я осеклась, поскольку еще не настолько хорошо освоила свой дар и не могла внятно объяснить, что конкретно мне не нравится.

— Сюда могу войти только я, — сказав это Кристоф криво усмехнулся и исправился, — точнее, сюда может войти только Правитель. Идём, я хочу показать тебе сад.

Недоуменно посмотрев на него, я осторожно произнесла:

— Дворец со всех сторон окружен парком.

— В этот сад можно попасть только в сопровождении Правителя. Долгое время считалось, что сад и есть наша точка защиты. Но нет, — он криво улыбнулся, — защиты нет, а сад по-прежнему цветет.

Тайный ход, освещенный лишь неясными отблесками странной, чуждой магии, резко свернул и…

— Мать моя собака, — выдохнула я. — Что это?

— Сад, — с гордостью произнес Кристоф. — Сад Иных Миров — все эти растения принесены из миров-сателлитов и не способны выжить вне подземелий.

Я только кивнула, потому что ответить не могла — любовалась, не смея тронуться с места.

Пушистые синие соцветия болтались на тонких-тонких стебельках, но при этом они не опускались вниз, а наоборот, стремились вверх! И лишь тонкие зеленые нити удерживали их от взлета.

Строгие, восковые, темно-фиолетовые цветы буйно цвели и, нет-нет, да выстреливали вверх черной пыльцой.

— У нас есть специальный слуга, который ловит мушек и передает их мне, — с нечитаемыми эмоциями произнес Кристоф.

— А ты приходишь и кормишь цветочек? — хихикнула я.

— Иначе он сам за едой выйдет, — усмехнулся Правитель. — Идем.

— Куда? — перед нами расстилалась нежно-голубая травка, такая нежная, такая мягкая, что я просто не могла заставить себя шагнуть вперед.

— И то верно, — согласился Кристоф и подхватил меня на руки.

— Это не то, что я имела ввиду, — проворчала я и прижалась к нему теснее.

Он же только и сказал:

— Я не мог допустить, чтобы вэльсар поранил твои ноги.

И, едва лишь мы углубились в сад и голубая трава закончилась, Кристоф спустил меня на землю. И я, не зная куда деть глаза, случайно заметила, что его сапоги исчерчены глубокими царапина.

— Это трава?!

— Кровь, кожа и мех — главное удобрение для нее, — развел руками Кристоф. — Посмотри.

Я повернулась и…

Это был огромный, исполинский ствол поваленного дерева. Он иссох, его кора осыпалась, но сквозь дырочки, оставленные жуками древоточцами прорывалась иная жизнь.

Белоснежная листва, черные стебли и гроздья сине-серебряных цветов — неведомое растение оплетало павшего гиганта подобно плющу.

— Иногда оно светится, — сказал вдруг Кристоф и на его лице застыло странное, надломленное выражение.

— И что предвещает его свечение? — осторожно спросила я и подозрительно покосилась на гроздья соцветий, — просто, может лучше отойти? У нас итак катастрофа правительственного масштаба.

— Ничего плохого.

Посмотрев на Кристофа, я вдруг заметила, что он стоит слишком близко. А воздух пахнет слишком сладко. А…

А его губы такие твердые. Он, ни капли не сомневаясь, склонился ко мне и коснулся моего рта своим. Оставляя короткие, быстрые поцелуи, Кристоф заставил меня потерять голову и закинуть руки ему на шею.

Мне было страшно. Страшно, что он остановится. Страшно, что он не остановится.

Мне было до одурения хорошо — аромат иномирных цветов кружил голову не хуже хмельного вина, а голубой отсвет сине-серебряных цветов… Отсвет?!

Вздрогнув, я открыла глаза и, не разрывая поцелуй, попыталась посмотреть, как именно светятся цветы-вуайеристы. Но Кристоф это заметил и со вздохом отстранился:

— Они интереснее меня, не так ли?

— Не так, — уверенно ответила я и повернулась к нему спиной. — Абсолютно не так. Значит, им нравится, когда люди целуются. Хм, но где же скрываются глаза? Что ты делаешь?!

Кристоф взял гроздь цветов и потянул на себя. Неохотно, но иномирное растение все же поддалось, после чего выяснилось, что это не гроздь, а причудливо запутавшаяся нить, на которой растут цветы.

— Их можно использовать вместо ленты, — он посмотрел на меня, — за пределами подземелья цветы станут камнями, а вот стебель останется мягким.

Вложив их мне в руки, Кристоф попросил:

— Чтобы ни случилось, даже если ты меня возненавидишь, не выбрасывай. В дурных руках они могут сотворить много кошмарных вещей.

— Так может не стоит их мне давать? — нахмурилась я. — И… И я не смогу тебя возненавидеть. Не смогу. Я…

Он не дал мне договорить — резко наклонился и вновь смял мои губы крепким, властным поцелуем. Прижал к себе крепко-крепко, так, что даже дышать стало трудно!

— Прошу тебя, — выдохнул он, отпустив мои губы, — просто пообещай.

— Обещаю, — слабо произнесла я. — Обещаю, раз тебе это так важно.

Глава 14

Кристоф проводил ко дворцу Невест и, коротко поклонившись, опустился на одно колено. В ту же секунду из травы выскользнула синяя молния и, обвив его руку, прошелестела:

— Открыть портал?

— Да, Тиль, открывай.