#на_краю_Атлантики

Как ей хотелось, не раздумывая, согласиться, уступить, лишь бы только убрать из жизни необходимость резких и скорых перемен, оттянуть неизбежный конец, но был ли это верный путь? Он не любил ее или позабыл, как боготворил когда-то? Что же, быть может, пришла пора напомнить ему. Истерия захватывала ее, и она уже говорила про себя, что именно должна додавить его до такого состояния одиночества и несчастья, что он признает свои ошибки и повинится перед ней, отречется от детей во имя нее… Но все это так скоро быть не могло, придется расстаться на время, разъехаться, всколыхнуть в нем спящие чувства, пробудить былую слепую страсть к ней…

И в то же время другой голос внутри нее, разумный, верный, добрый голос шептал: все ложь, а Виталий тем и хорош был всегда, что сразу зрит в корень и во всякой ситуации знает наверняка, как поступить должно, а как нет. Не за это ли она любила его, не за это ли не бросала все эти годы, когда другие мужчины смущали чувства и туманили рассудок? Ей не нужны были объедки человеческих достоинств мужчин, потому она бросала всех и оставалась с Виталием. Он один всегда будет непреклонен в моменты катастроф. Ей бы самой научиться боготворить его за это врожденное и столь редкое в людях качество, а она все равно хочет давить на него, выдавливать из него честь и порядочность. Ей хотелось опустить его до своего уровня – вот в чем был весь секрет! Он с его чрезмерным благородством был слишком неудобен для простой, грешной жизни.

– Ну так что же? Поедешь? – не выдержал долгого молчания Виталий.

– Я не знаю. – А сама путалась в мыслях, больно и тяжело пульсирующих в жилах на лбу, словно отбивающих такт: «Додавить или нет? Заставить признать, что я дороже всего? Или пощадить его нескончаемо доброе немолодое сердце? Что же выбрать? Что вернее?»

А сама наконец сказала:

– Я подумаю. Утро вечера мудренее.

Они все это время не сводили друг с друга глаз, хотя это было и сложно: веки слипались, мысли туманились, воля ослабевала, ночь колдовала над ними, склоняя ко сну. События дня меркли, и даже идея поездки в Крым не будоражила сердце. Марина смотрела на морщинистое сухое лицо мужа, на его седые волосы, все больше запутываясь в том, что она ждала от него в этот час: поддержки, мужского решения, силы или полного подчинения ее женскому обаянию. Крым казался несбыточной зыбкой мечтой, как и само семейное счастье – расплывающаяся рябь на воде, солнечный блик в стекле, прозрачная дорога радуги на небосводе – все обман, обман, обман. Ах, что же выбрать? Крым или не Крым?

Когда Юля гуляла по вечерам вдоль океана, к ней часто присоединялась Алина. Вместе они измеряли количество шагов, иногда устраивали совместные пробежки вдоль берега. Сегодня Алина уговорила Юлю задержаться немного около дикого пляжа с естественным бассейном, чтобы встретить закат в скалах на огромном сером плато из застывшей лавы. Оно было чуть мягким, пористым, изрытым кратерами, словно поверхность луны, неземной рельеф его завораживал взор и рисовал сцены древних извержений, когда лавы было столь много, что из центра острова она текла до самого его края. Вдалеке у самой кромки плато океан дыбился, поднимая вертикальные брызги при каждом ударе о камни.

– Лучше туда далеко не уходить, – сказала Алина, вглядываясь вдаль, – сегодня высокие волны. Мало ли что. Смоет в океан, и все.

– Да, ты права.

– Что ты грустная такая? – спросила Алина, которая и сама была почему-то не весела. Когда Алина поправила солнечные очки на лице, Юля невольно обратила внимание, что у нее больше не было ни покрытия шеллаком на ногтях, ни длинных ногтей. На лице совсем не было косметики, даже блеска для губ.

– Да! – Юля вздохнула и стала говорить нехотя. Каждое слово давалось ей с трудом. – Что-то в последнее время… Тест-полоски чуть хуже стали. Ты же знаешь, они всегда у нас не идеальные. Хоть в Германию возвращайся, там анализы бесплатно можно сдавать регулярно.

– Может, и правда стоит вернуться?

– Да нет… дома пандемия, много больных. На Тенерифе Катя в безопасности. Недавно я общалась со своей знакомой, она скинула ссылки на какие-то видео целителей.

– Что-то полезное?

– Еще бы! – зло усмехнулась Юля. – Все видео про психосоматику. Вроде как мать сама виновата во всех бедах своих детей. Я, видите ли, неправильно думаю, неправильно чувствую. А как мне мыслить, если и так последние два года я убила в себе страх и вообще панику? Что мне еще сделать, как мне стать лучше? Да разве болезнь связана со мной? Даже когда я вырвала из сердца страх, даже тогда Кате не стало лучше!

– Не слушай эту чушь! – возмутилась Алина, и ее красивое лицо исказилось от раздражения. – Эти видео снимают люди, которые ничего не понимают в жизни, не понимают, насколько случайно большинство событий. Они видят связь там, где ее нет.

– Вот и я так думаю.