На краю сознания

Сильная тряска. Самолет на полной скорости врезался в поток. Скрежет ломающегося металла. Рев двигателей растворился в шуме воды. Взрыв где-то за моей спиной, где созданная воображением Эдика могучая машина рассыпалась на кусочки за доли секунды. Поток не причинил нам с ним никакого вреда, ведь какой бы странной ни казалась окружающая среда в субреальности, она не может убить реала.

Реала, а не придумка!

Лиза!!!

Девочки нигде не было, как не было ни единого шанса понять, что с ней произошло в этом водном хаосе, как бы я ни озирался по сторонам. Поток крошил обломки обшивки самолета, стачивая металл на глазах, мы неслись куда-то вверх, Эдик был неподалеку, хоть я и с трудом различал его в толще воды. Но Лизы не было.

Неужели мы только что убили ее!?

Рев стал настолько громким, что заглушал даже мои мысли. Я не слышал собственный крик отчаяния, который вырвался из моей груди.

Где я?

Я парил в пустом пространстве, заполненном переливающимся разными цветами светом. У этого света не было какого-то видимого источника, здесь словно сам воздух светился, если это, конечно, был воздух. По крайней мере, дышать я мог, но ведь и под водой я не задыхался.

Неясные фигуры причудливой формы скользили в этом свете, плавно двигаясь по странным, непредсказуемым траекториям. Отсутствие силы тяжести было непривычным, мой мозг требовал четкого обозначения верха и низа, но ничто не указывало на то, где они здесь расположены, и корректны ли вообще эти термины в этой субреальности. Весь этот мир напоминал картину безумного художника, который сделал на холсте множество разноцветных мазков, не передающих никаких привычных образов. А потом этот художник одним взмахом волшебной палочки заставил эту странную картину ожить и засиять своими красками. Преодолев стену воды, падающей в небеса, я словно оказался внутри этой картины, и вряд ли я в состоянии понять замысел ее автора.

Я вспомнил страшную аварию, которую мы пережили, когда Эдик направил самолет прямо в границу Улья Разнообразия. Самолет развалился на части за какие-то доли секунды, я даже понять ничего не успел. И вряд ли Лиза что-то поняла. Она же была еще совсем ребенком! Нет, не может быть, чтобы она погибла! Может быть, ей удалось выжить, как и мне?

Я оглянулся по сторонам. Когда я решил для себя, что низ у меня будет находиться там, куда сейчас смотрят мои ноги, ориентироваться стало проще. Одного моего желания оказалось достаточно, чтобы я поплыл сквозь свет в задуманном направлении. В воздухе парили обломки самолета, медленно растворяясь в нем, превращаясь в разноцветные сполохи и мелкие искры. Лиза, где же ты? Нет, я не мог тебя потерять, ты ведь наверняка плаваешь в этом светящемся воздухе где-то среди обломков? Ты же не можешь погибнуть! Но чем дольше я продолжал поиски, тем неотвратимее была истина: в этой катастрофе девочка, не защищенная от окружающей среды субреальностей, не могла выжить. Мы потеряли Лизу из-за непростительной оплошности пилота, который направил самолет к верной гибели, забыв, что на борту есть пассажир, смертный в этом мире!

Среди разноцветных пятен, которые то исчезали, то появлялись без какой-либо понятной мне закономерности, я заметил человека, которого я совсем не рад был видеть. Эдик! Я направился к нему, сжав кулаки.

— Ты убил ее! — закричал я. Я схватил его за шею обоими руками, мне хотелось задушить его, уничтожить, расправиться на месте с убийцей моей… дочери? Что на меня нашло? Нет, он виновен! Это ведь он намеренно разбил самолет! Он думал только о себе, понимал, что окружающая среда ему не навредит, но совсем не думал о Лизе!

— Я… — Эдик попытался что-то сказать, но я сдавил его горло еще сильнее.

— Это ты виноват! Ты убил Лизу!

Я был сильнее него, хотя вряд ли грубая физическая сила что-то решала в мире, построенном одним чистым разумом. Видимо, мой разум тоже был сильнее. Или дело в силе воли? Не важно, он ответит мне за всё! Эдик пытался вырваться, разомкнуть мои пальцы своими слабеющими с каждой секундой руками, но все его попытки были тщетны. Окружающая среда не может убить реала, но я могу! Еще как могу!

— Ты мне за это ответишь! — прошипел я. Удивительно, как ярость меняет мой собственный голос. Ярость? Это праведный гнев. Возмездие за его преступление!

Сильный и болезненный удар в спину. Я вскрикнул и разомкнул руки, и мальчишка улетел от меня куда-то вдаль, через пару секунд разноцветные всполохи скрыли его от моих глаз. Нет! Ты от меня не сбежишь?

— Ты что творишь, Ник?! — это был голос Птицы. — Совсем с ума сошел?

Это она меня толкнула! Как подло, в спину! Я развернулся и приготовился к бою с более опасным противником. Вы заодно, да? Убили Лизу, а теперь и меня убить хотите! Я знал, что никому здесь нельзя доверять! Особенно этой пернатой твари! Она мне сразу не понравилась.

— Ты! — прорычал я. — Я тебя убью!

Я бросился в ее сторону, но она легко ускользнула от удара. За годы, проведенные в полете, она научилась гораздо лучше двигаться в воздухе, чем я.

— Ник, приди в себя! — закричала она. — Ты сам-то себя слышишь вообще? Что с тобой?!