На краю сознания

— Что-то ты совсем бледный стал! — усмехнулся Даниэль. — Да ладно, все равно мы с тобой оба уже покойники. Если ты всю жизнь ждал момента, чтобы сделать что-нибудь великое и войти в историю, то вот он, этот момент. А я, как существо подлое, низкое и эгоистичное, согласен довольствоваться моей мелкой личной местью. По рукам?

Даниэль протянул мне свою правую руку. Ее ладонь была испачкана кровью и грязью, и я отшатнулся. Даниэль снова рассмеялся.

— Думаешь, твои руки чище? — спросил он. Я посмотрел на свою ладонь и вздрогнул — грязные, окровавленные пальцы, содранная кожа на запястье, следы ржавчины! Как будто я только что бессильно колотил руками по решетке в подвале, к которой был прикован наручниками.

— Что со мной? Как ты это делаешь? — я услышал собственный голос, потерявший остатки уверенности, и от этого мне стало еще более страшно. Мои ноги подкосились, и я упал на пол.

— Я? Нет, Николас, это не я, это ты делаешь! С чего ты взял, что я вообще существую где-то, кроме твоего воображения? Меня же застрелили у тебя на глазах, забыл?

Даниэль исчез. Его смех еще несколько раз эхом пронесся по комнате и стих. Я остался один в недоумении и страхе, на полу своего созданного желанием дома. Я лежал и почему-то не мог пошевелиться. Вокруг ходили какие-то люди, произносили какие-то невнятные слова, периодически раздавался знакомый мне звук — щелчок затвора фотоаппарата. С каждым щелчком комнату освещала яркая вспышка. Я хотел встать, разогнать это видение, но по-прежнему не мог двигаться. Кто-то светил фонарем прямо в мои глаза, свет был ярким и обжигающим.

Оставьте меня в покое!

Я понял, что действительно лежу на полу, и яркий солнечный свет из окна светит мне прямо в глаза. На часах семь утра. Похоже, я так и уснул здесь, мой организм не выдержал всего того, что произошло с ним накануне. Никаких следов Даниэля Аллена, никаких посторонних людей, мои руки чисты, следов крови на одежде тоже нет.

Очередной ночной кошмар! Почему в нейронете почти все мои сны столь реалистичны и столь ужасны? Наваждение рассеялось, я был в полном порядке, особенно для человека, который лежит на асфальте с простреленной грудью. Но одна мысль, как заноза, застряла в моей голове после этой ночи.

План Даниэля Аллена был не так уж и плох. План Аллена? Настоящий Аллен, надеюсь, был по-настоящему мертв, а этот был всего лишь моим сном. Нет, это был не план Даниэля Аллена.

Это был мой план.

Глава 16. Улей Разнообразия.

Утром я покинул свой дом. План устроить массовое убийство пользователей нейронета с целью вернуть их в объективную реальность казался мне, на первый взгляд, хорошим. Способ был проверен на себе, он действует, осталось только применить его ко всем пленникам. Но совершить массовое убийство людей для меня было непросто, даже несмотря на то, что разумом я понимал, что по-настоящему никто не умрёт. Что, если после этого кошмары будут мучить меня до конца жизни? А ведь конец жизни мог наступить в любой момент. Мое тело все еще умирает где-то в луже крови на асфальте.

А так ли хорош этот план? Что, если в нем есть какой-то подвох? Что, если мои сны в нейронете — не результат работы моего подсознания, а внушаются мне самим нейронетом, чтобы сбить меня с правильного пути? В письме Дарио говорилось о другом плане спасения человечества, неужели создатель нейронета не предусмотрел более простой способ? Он же не мог не знать, что выйти в объективную реальность можно при помощи смерти, но, тем не менее, предлагал другое решение.

Погруженный в свои мысли, я не сразу заметил, что Птица, Эдик и Лиза вопросительно смотрят на меня. Они уже собрались на крыльце моего дома на одну ночь и ждали, пока я высплюсь и выйду наружу. Интересно, а где и как они провели эту ночь? Тоже сотворили себе временные пристанища? Но Лиза ведь не умеет творить, разве не так?

— Все в порядке, Николас? Ночью я слышал какие-то странные звуки… — осторожно спросил Эдик.

Я кивнул. Что-то объяснять не хотелось.

— Какой у нас теперь план, командир? — спросила Птица.

— Я тут подумал, что есть один способ вытащить людей из нейронета. Всех и сразу. Мы ведь уже проверили этот способ! — я выдержал осторожную паузу. — Выход при помощи смерти.

— Это что же, ты предлагаешь нам убить всех пользователей нейронета?! — спросила Птица.

— Да, именно так.

Молчание. Лиза спряталась за Эдика, на ее лице был нескрываемый страх. Эдик открыл рот от изумления, и так и не смог произнести ни слова в ответ. Птица заговорила не сразу:

— А тебе не кажется, что этот план… Как бы это так поточнее выразиться? Не совсем этичен.

— А уместна ли этика, когда речь идет о судьбе человечества! Восьми миллиардов людей, которых обманом заманили в мир, где ты можешь создать свою мечту одним лишь усилием мысли, и заперли их в этих фальшивых мечтах! Человечество могло бы покорить звезды, а вместо этого оказалось запертым в воображаемом мире! И ты смеешь говорить об этике?!

— Господин Вильфрид, зачем так кричать? — прошептал Эдик. — Мы вас хорошо слышим.

Разве я действительно кричал? Что на меня нашло?