На крючке ярости

Аделайн, изумленная сверх всякой меры, обнимая супруга в ответ, непонимающе смотрела на него и, когда он, наконец, поставил ее на пол, осторожно коснулась ладонью его лба.

— Любовь моя, у тебя жар? Что случилось?

— Ничего! — Виктор, сияя от счастья, вновь прижал ее к себе, — Просто я безмерно соскучился по тебе, моя ненаглядная, я… я так счастлив вновь видеть тебя!

Его жена неуверенно улыбнулась; взгляд ее исполнился подозрения.

— Виктор… любимый мой… Скажи мне, что происходит? Рене ведет себя странно, ты тоже… что с вами обоими?

— Рене ведет себя странно? — Вик, усилием воли заставляя себя отвлечься от счастья, сдвинул брови. Так-так… значит, скорее всего, Рене тоже полностью осознает, что он пришел из будущего. Но почему они оказались так далеко друг от друга? Они ведь и в дверь, созданную Винсентом, входили вместе… как странно.

— Я… не думаю, чтобы с ним что-то случилось, — граф улыбнулся, с глубокой нежностью целуя жену в губы, — Но, коль скоро тебя это так беспокоит, я обещаю, что обязательно поговорю с ним! Сегодня же… но после того, как побеседую с ожидающим меня человеком, хорошо? — он выпустил ее из объятий и, поймав ее руку, нежно поцеловал кончики пальцев, — Я поговорю с ним и вновь приду к тебе. Жди меня, любимая, жди! — мужчина глубоко вздохнул. Жена смотрела на него с нескрываемым изумлением, ничего не понимала, а ему было так безмерно жаль расставаться с ней даже на секунду…

И, тем не менее, будучи немало знаком в своей жизни с магами и магией, он смутно помнил, сознавал, что нарушать ход событий прошлого нельзя, что в будущем это может иметь слишком далеко идущие последствия, причем не всегда хорошие… Поэтому, еще раз с сожалением вздохнув, он поцеловал любимую супругу в щеку и, выпустив ее руки, оставив ее в абсолютном недоумении, бегом поднялся по лестнице на второй этаж.

В этом теле он чувствовал себя на редкость чудесно — он был молод, здоров и силен, был готов свернуть горы и не сомневался, что сумеет одолеть всех и каждого из своих врагов.

Виктор быстро прошел по короткому коридору до конца и, толкнув знакомую до боли дверь, вошел к такую родную, но давно забытую комнату. Его кабинет в родительском доме… Чудо, что он сумел вновь сюда попасть, просто чудо! О, при встрече он обязательно отблагодарит Винсента за эту потрясающую возможность!

Он вошел, закрыл за собою дверь и огляделся. Напротив его письменного стола, спиною ко входу, кто-то сидел в глубоком и удобном кресле, кто-то, невидимый от дверей. Над спинкой кресла лишь едва заметно виднелась белесая макушка.

В груди неприятно екнуло, и Виктор, шагая осторожно, довольно бесшумно, двинулся вперед, обходя кресло и безмерно опасаясь увидеть в нем того человека.

Взгляд прозрачно-зеленых глаз, упавший на него, взгляд спокойный и уверенный, заставил графа откровенно похолодеть.

— Чем… могу быть полезен… месье?.. — говорить получалось с трудом, в горле стоял комок. Человек в кресле тонко усмехнулся и, закинув ногу на ногу, сложил пальцы домиком, глядя на собеседника открыто и прямо.

— Думаю, это я смогу оказаться вам полезен, Виктор де Нормонд, — немного растягивая слова, произнес он, — Особенно, если вы прекратите притворяться, что не знаете меня.

* * *

— Дедушка!

Мужчина немного отпрянул, пораженно созерцая обнимающего его семи-восьмилетнего мальчика, смутно знакомого, с широкой, радостной улыбкой и светлым взглядом. Кто это, он не знал.

Несколько секунд назад он осознал себя стоящим в прихожей какого-то дома — весьма богатого и красивого дома, здесь не могло быть сомнений, — а тут вдруг откуда-то вылетел этот мальчуган и бросился к нему с объятиями!

— Малыш… — он попытался осторожно отцепить от себя паренька, — Ты… ты, должно быть, ошибся… Я не твой дедушка.

Мальчик весело рассмеялся, не прекращая висеть на нем.

— А чей же тогда? — он поднял голову и, обнаружив на лице собеседника растерянность, сам немного посерьезнел, — Ты устал, да? Ты собирался сегодня уладить что-то… ну, с папой.

— С кем?.. — еще больше обалдел мужчина, — С… э… — он умолк, понимая, что придумать нужные слова попросту не в состоянии. В конце концов, кто бы на его месте не растерялся? Оказывается в незнакомом доме, в объятиях незнакомого ребенка, считающего его своим дедом и говорящего, что он хотел что-то уладить с его отцом… Да кто, черт возьми, вообще отец этого мальчика?! Где его родители, почему он тут один?..

— Так… — мужчина честно попытался взять себя в руки, — Малыш… давай-ка с тобой поиграем в игру. Притворимся, будто дедушка… вдруг все забыл, потому что его… заколдовали, — ничего умнее в голову упорно не лезло, — Скажи мне, например… как твое имя?

— Патри́к! — мальчик гордо выпрямился, наконец, выпуская его из объятий, — Патрик ла Бошер! А ты правда все забыл?

— Похоже, что да… — он потряс головой. Ла Бошер! Что за чертовщина, он даже не помнит людей с таким именем у себя в роду! С другой стороны… не так уж хорошо он этот самый род и знает…

— Ладно, продолжим, — мужчина торопливо улыбнулся, — А папу твоего как зовут?