На лоне природы

— Да вдь это разбой. Вдь этого Европейская гостинница въ Петербург не возьметъ, а ужъ на что та дорогою считается, старался доказать съемщикъ.

— Меньше ужъ ни копйки взять нельзя.

— Меня-то, баринъ, не забудьте, напоминала баба. — Вы мн на фунтъ кофею съ цикоріемъ общались, да кром того вотъ ребятишкамъ. Двчонка моя за отцомъ на поле для васъ бгала.

— Что тутъ длать? спрашивалъ съемщикъ жену.

Та сидла раскраснвшаяся отъ волненія.

— Да дай имъ за все пять рублей, тогда ужъ это по царски будетъ, сказала она наконецъ.

— Не возьму, барыня, отрицательно покачалъ головой мужикъ. — Помилуйте, зачмъ же шильничать?

— Ну, вотъ теб шесть рублей — и иди и запрягай лошадь. Скорй вонъ отсюда. Нтъ, вы здсь умете драть.

Съемщикъ досталъ изъ бумажника дв трехрублевыя бумажки и положилъ ихъ на столъ. Мужикъ взялъ ихъ, свернулъ, положилъ въ жилетный' карманъ и даже не сказалъ спасибо, а нахмурился и вышелъ изъ комнаты.

— Такъ запрягай же, пожалуйста, скорй, повторилъ съемщикъ мужику.

— Не поду я. Съ кмъ хотите, съ тмъ и позжайте, сухо отвчалъ тотъ изъ другой комнаты. — Намъ тоже даромъ не расчетъ возить.

— Вотъ это хорошо, вотъ это мило… Взять деньги, а потомъ…

— Не бралъ я съ васъ за отвозъ на станцію. Вы и такъ-то мн не доплатили.

— Пойдемъ къ лавочнику. Лавочникъ насъ свезетъ, говорила съемщица мужу и поднялась съ мста.

Съемщики одлись и стали уходить. Баба вертлась около.

— Меня-то, барыня, не забудьте… Вдь вы мн на кофей общали. Вдь я около вашей милости цлый день терлась. Въ три мста васъ водила. Дтей бросила.

— Мы за все заплатили съ излишкомъ, отрзалъ съемщикъ.

— Милый баринъ, да вдь мужъ мн не дастъ на кофей, ни копйки не дастъ.

Съемщики вышли на дворъ. Мужикъ стоялъ поодаль и курилъ трубку.

— А еще господа! А еще имъ, какъ путнымъ господамъ, двадцать пять штукъ раковъ въ телжку на гостинецъ положилъ! бормоталъ онъ.

Съемщики не отвчали и направились къ лавочнику. Баба шла сзади.

XXIII

— Однако, какое же это будетъ здсь дешевое житье! Да здсь все втридорога. Здсь дороже, чмъ въ Петербург. Здсь за курицу пришлось восемь гривенъ заплатить, говорила съемщица мужу. — И это деревня, глушь, это лоно природы! Вотъ ты восторгался-то здшними мстами, радовался, что не увидишь ни докучливыхъ продавцовъ-разносчиковъ, ни парголовскихъ и другихъ пригородныхъ алчныхъ мужиковъ. Да здшніе мужики хуже всякихъ разносчиковъ, а парголовскій мужикъ передъ ними овца.

Съемщикъ молчалъ.

— Недоумваю, какъ мы здсь лто жить будемъ. Да тутъ на насъ цлый походъ лавочникъ и мужики предпримутъ, чтобъ ободрать насъ какъ липку, продолжала съемщица.

— Нтъ, сударыня, будьте покойны. Лтомъ мы куда дешевле за все беремъ. Вдь ужъ это такъ только, что вы у насъ остановились, утшала ее неотстававшая отъ нихъ баба. — А будете лтомъ постоянно у насъ брать и раковъ, и рыбу, какую мы наловимъ, и молоко, то мы не будемъ дорожиться.

— На грошъ мдный я у васъ никогда ничего не возьму!

— Да зачмъ же сердитъся-то? Вдь это все онъ, а я тутъ не при чемъ, я особь статья. Во мн вы не сомнвайтесь.

Лавочникъ стоялъ на крыльц своей лавки и, держа руки на груди за передникомъ, встрчалъ взоромъ съемщиковъ.

— Въ дорожку съ собой взять что-нибудь понадобилось? крикнулъ онъ имъ. — Пожалуйте… У насъ и ветчина есть, и колбаса угличская, и зельтерская вода съ лимонадъ-газесомъ.

— Ничего намъ не надо изъ вашей лавки, а будьте столь добры, велите запречь лошадь и свезите насъ на желзную дорогу, отвчалъ съемщикъ.

— А что же мужъ-то ейный? кивнулъ лавочникъ на бабу. — Вдь вы съ нимъ хотли хать.

— Нтъ, нтъ! Я съ алчными акулами и подлецами дла не имю.

— Вообразите, онъ заломилъ съ насъ рубль! прибавила съемщица.

— Да меньше, сударыня, за эту дорогу и взять нельзя мужику, проговорилъ лавочникъ.

— Вы же вдь общали возить наръ за сорокъ копекъ.

— Лтомъ будемъ возить, это точно, потому у насъ лошадь на станцію порожнемъ ходитъ, когда за товаромъ отправляется.

— Однако, можете же вы насъ и сейчасъ свезти на станцію. Вы вдь вызвались и даже обижались, что мы не беремъ у васъ лошади.

— Это врно-съ. Ужъ коли наши жильцы, то мы отъ нихъ и пользоваться должны.

— Такъ вотъ, пожалуйста, дайте намъ лошадь поскоре.

Лавочникъ вынулъ руки изъ-за передника, спряталъ ихъ за спину и сказалъ:

— Сегодня полтора рубля будетъ стоить. Работникъ прокатитъ съ бубенчикомъ.

— То-есть, какъ это полтора рубля? удивился съемщикъ. — Вдь вы же предлагали за сорокъ копекъ.

— Лтомъ, лтомъ, когда лошади по пути будетъ.

— Прикажите, баринъ, мужу-то моему пріхать. Я сбгаю и уговорю его. Онъ за рубликъ васъ въ лучшемъ вид предоставитъ, начала баба.

— Теперь ежели еще мн твой мужъ рубль дастъ, чтобы я съ нимъ халъ, и то я не поду, отвчалъ съемщикъ.

— Экіе вы какіе сердитые, сударь! Да что онъ сдлалъ-то вамъ такое особенное? Кажется, ужъ старались, хлопотали, хлопотали около васъ.

— Что онъ сдлалъ? Ты хочешь знать, что онъ сдлалъ? Я ему отдалъ деньги за отвозъ насъ на станцію, а онъ взялъ деньги и отказался насъ везти