На лоне природы

— Одно достоинство у нихъ, это чистота образцовая. Этого ужъ отъ нихъ отнять нельзя, сказалъ съемщикъ, подсадилъ жену въ телжку, слъ самъ и сказалъ:- Позжай обратно.

Обратная дорога ничмъ особеннымъ не отличалась, только около желзнодорожной станціи встртили они того мужика, который утромъ возилъ ихъ въ Капустино и потребовалъ на половин дороги или двойную плату за проздъ или того, чтобъ они сходили среди грязи изъ телжки и шли пшкомъ. Мужикъ, завидя ихъ, принялся ругаться.

— Голь перекатная! Выжиги голоштанные, а не господа! слышалось съемщикамъ въ догонку.

По прізд въ Капустино, баба, у которой остановились съемщики, встртила ихъ съ распростертыми объятіями. Съемщицу она чуть не на рукахъ высадила изъ телжки.

— Обопритесь мн, барыня, въ плечи-то, обопритесь, а я васъ въ охапк на чистенькое мстечко и вынесу, говорила она.

— Не безпокойся, милая, не безпокойся. Я и такъ вылзу.

— Да чего тутъ безпокоиться! Вамъ вдь телжечка-то не съ привычки, по питерски-то вдь, поди, все на извозчичьей линейк здите. Вотъ такъ… Вотъ и сошли. А ужъ какъ я рада, что вы у насъ въ Капустин-то жить будете, такъ и сказать нельзя! продолжала она, узнавъ отъ съемщиковъ о ршеніи ихъ снять дачу у лавочника. — Очень ужъ вы мн, барыня-сударыня, сразу понравились. Да и баринъ-то вашъ такой мужчина основательный. Пожалуйте въ избу. У меня ужъ и курочка для вашей милости къ ужину сварена.

— Зачмъ же ты, матушка, напрасно безпокоилась? Мы ужъ сыты, по горло сыты. Съ насъ и давишней ды было достаточно.

— Ничего, сударыня, покушаете. Я и рачковъ вамъ сварила. Давеча ребятишки принесли раковъ изъ рчки, такъ вотъ я вамъ и спроворила. Я знаю, что господа любятъ эту животную кушать. А у насъ раки хорошіе.

— За водкой къ ракамъ прикажете сбгать? спрашивалъ мужъ бабы, слзая съ телги и сморкая лошадь, чтобы заставить ее фыркать.

— Да ужъ при ракахъ нужно выпить рюмку-другую. Принеси, отвчалъ съемщикъ.

— Ну, вотъ и отлично. Поднесете и мн стаканчикъ. Сегодня ужъ все равно не работать. Я, баринъ, и пивка парочку захвачу. Давно ужъ я пива-то не пилъ.

— Захвати, захвати.

— Прикажете и лавочника къ намъ позвать, чтобы вамъ покончить съ нимъ насчетъ дачи-то?

— Да, пожалуй.

— То-то, я думаю, что за пивомъ-то вы лучше съ нимъ сговоритесь. Онъ и съ цны вамъ малость спуститъ. Онъ ласковость, баринъ, любитъ, и ежели съ господами выпить, то очень это обожаетъ. Много онъ не пьетъ, а компанію развести любитъ. Я, баринъ, ужъ полдюжины пива-то захвачу. Что останется, то можно и обратно. Захватить полдюжины?

— Все равно. Пожалуй.

— Пряничковъ моимъ ребятишкамъ, сударыня-барыня, полфунтика можно взять? спрашивала въ свою очередь баба.

— Хорошо, хорошо.

— Левонтій! Такъ ты захвати и пряниковъ для ребятишекъ. Пусть ихъ за барынино здоровье погрызутъ. Да возьми лимонъ, чтобы господамъ съ пріятствомъ чаи пить. Пожалуйте, баринъ и барыня, разоблакайтесь, приглашала баба съемщиковъ. — Сейчасъ самоваръ подамъ. Самоваръ у меня уже готовъ и только крышечкой прикрытъ.

Смеркалось. На стол уже горла лампа, поставлены были тарелки, высился горшокъ съ вареной курицей, прикрытый полотенцемъ, чтобы не остылъ, лежалъ нарзанный ситникъ, а въ глиняной латочк навалены были грудой вареные раки.

XXI

Вскор явился къ съемщикамъ мелочной лавочникъ. Явился онъ, снявъ передникъ и, какъ показалось съемщикамъ, нсколько прифрантившись и даже умасливъ главу свою елеемъ. Волосы какъ-то особенно были прилизаны на вискахъ. Войдя въ избу, онъ перекрестился на образа и обратился къ хозяйк съ упрекомъ:

— А ты что же это, Корневна, вздумала у меня постояльцевъ съ постоялаго двора отбивать? Вдь господа-то были-бы моими ночлежниками, ежели бы ты ихъ не сманила. И не стыдно это теб? Вдь я права плачу. А ты что платишь?

— Пошелъ! Похалъ! Здравствуйте! Вотъ ужъ подлинно, что китъ позавидовалъ плотичк, воскликнула баба. — Я у тебя ночлежниковъ отбиваю! Да вдь водка-то у тебя въ питейномъ куплена, пиво-то отъ тебя же, ситникъ тоже отъ тебя. Мало мы у тебя для господъ угощенья-то всякаго накупили!

— Шучу, шучу… А ты ужъ и за правду приняла, улыбнулся лавочникъ и, поклонившись съемщикамъ, сказалъ: — Хлбъ да соль, чай да сахаръ, господа!

— Милости просимъ компанію съ нами раздлить, пригласилъ съемщикъ. — Чайку, пивца не желаете ли? А то, можетъ быть, водочки?

— Отъ водки увольте, потому, безъ благовременія. Чай сейчасъ только пилъ, а вотъ пивца съ вашей милостью за компанію…

Лавочникъ придвинулъ къ столу стулъ и слъ.

— Ну, что жъ, скинте что-нибудь за наемъ дачи-то, да и сдавайте намъ, началъ съемщикъ.

— И радъ бы, ваша милость, скинуть, да проценты не выходятъ. Вдь кто строится подъ жильца, то тутъ такая вещь, чтобы проценты… Не изъ чего скидывать-то. И такъ ужъ я дешево выпросилъ.

— Ну, ужъ хоть пять рублей скиньте. Все хоть немножко на перездку намъ будетъ.

— Разв ужъ только заборомъ товара въ лавк покроете? опять улыбнулся мелочной лавочникъ и прибавилъ:- Ну, хорошо, извольте. Прикажите задаточекъ съ вашей милости получить. Росписку изъ лавки пришлю.