На Мировой войне, в Добровольческой армии и эмиграции. Воспоминания. 1914–1921

Опытный в деле военном и доблестный на полях битв, генерал Врангель сумел найти и привлечь к работе по граж данскому управлению Крымом достойных и опытных лиц.

Очень быстро после того начали сказываться результаты, и прежде всего, конечно, в успехах нашего оружия в боях с Красной армией за Перекопский перешеек и с выходом наших войск на просторы степей юга России. А потом – и успехи в устройстве тыла, снабжения и внешней политики, так сильно пошатнувшихся после поражений, понесенных Добровольческой армией при генерале Деникине. Продолжая жить в артиллерийской школе, весь свой досуг я использовал для осмотра «исторического по своей обороне Севастополя» и его настоящего облика, так безбожно оборудованного при Гражданской войне иностранцами.

Прежде всего я взобрался на высоты северной стороны бухты, с которых открывался обширный вид на бухту, город и все окрестности, до развалин древнего Херсонеса на юго-западе и Георгиевского монастыря на востоке.

Мне, артиллеристу, интересно было побывать на «высоких батареях береговой крепости», о преимуществах которых так много споров было в военных кругах и которые нашли свое применение здесь в самые последние годы перед войной.

Все эти многочисленные батареи были вооружены орудиями новейших систем, калибра 11 и 12 дюймов, и лишь противодесантная артиллерия состояла из скорострельных пушек (старых) малого калибра. Большие орудия стояли в две линии: первая – за невысоким длинным сплошным бруствером, в бетонированных гнездах для каждого орудия и с бетонированными основаниями для полного кругового обстрела и с бомбовыми погребами под ними; вторая – из 12-дюймовых орудий дальнего боя (50 калиберных), была отодвинута в глубь материка, и поставлены были орудия на высоком бруствере.

Не подсчитывал, сколько стояло орудий, но все они до одного взрывами пироксилиновых зарядов, вложенных в каналы орудий, были порваны на части или приведены в полную негодность[532]. Год тому назад (так мне говорили местные жители) французская эскадра, стоявшая в порту, уходя, произвела эти разрушения. Первое время моего пребывания здесь никакого караула у этих пушек не стояло, жители растаскивали все, что им нравилось, и проникали в бомбовые погреба; но потом появился и караул. На южной стороне бухты я не был на батареях, но там, по-видимому, часть орудий уцелела, и при них велось обучение формируемых рот крепостной артиллерии, и я даже наблюдал учебную стрельбу.

В распоряжение артиллерийской школы были отданы все помещения (казармы, офицерские флигеля, военное собрание и прочее) квартировавшей здесь в мирное время 13-й артиллерийской бригады, а также помещения батальонов крепостной артиллерии и ангары Севастопольской авиационной школы. Школьные батареи размещались частью в одном из старых фортов, на самом берегу бухты, предназначавшемся в доброе старое время для ближнего обстрела ярусным огнем входа в бухту, а частью в обыкновенной казарме около этого форта и в другом <месте>. В одном из ангаров авиационной школы устроена была церковь. Школа имела свой лазарет, и при ней состояла артиллерийская мастерская, на обязанности которой лежало приводить в порядок все поступающие от англичан в Добровольческую армию пушки и отправлять их в войска на боевой фронт.

Кроме артиллерийской школы на северной стороне в одном из старых крепостных фортов, в оборонительной в нем казарме, размещалось Константиновское артиллерийское училище.

В восточной части находился громадный сухой док с мастерскими при нем, в который введен был взорвавшийся броненосец «Императрица Мария»[533] и, по снятии с него башен и всех надпалубных построек, килем кверху поставлен был на срубчатых подпорках. Предполагалось: законопатив все дырки и отверстия его корпуса, вывести его на воду и повернуть килем вниз. За эту работу, будто бы стоящую несколько миллионов рублей, взялся какой-то инженер, но исполнить не мог.

По всему берегу бухты проходила узкоколейная железная дорога, вдоль которой находились многочисленные портовые склады разного рода имущества, необходимого при обороне порта и для флота. Часть этого дорогого имущества (как, например, цепи для якорей, стальные тросы и прочее) грузилась на иностранные пароходы, по-видимому, продавалась за ненадобностью.

Наблюдал за работой школы по подготовке младших офицеров к стрельбе, ознакомлением их с системой пушек, доставляемых англичанами, и с уходом за ними.

Присутствовал при посещении школы генералом Врангелем и на обеде, предложенном ему школой. Генерал Врангель очень благодарил начальника школы и всех его помощников за успешную работу школы, совершенно необходимую ввиду малой обученности младших офицеров-артиллеристов и незнакомства их с новой материальной частью артиллерии иностранных образцов. Высказывал полную уверенность в успехе белого движения и спасения Родины.

…Сообщение с городом и южной стороной бухты поддерживалось паровым школьным катером, совершавшим свои рейсы несколько раз в день, а также многочисленными частными шлюпками.