На Молдаванке музыка играет: Новые очерки о блатных и уличных песнях

В том же очерке о кулачных боях из «Русской Старины» отмечается: «Если в XVI–XVII веке, по описанию Н. И. Костомарова, “бойцы поражали друг друга в грудь, в лицо, в живот, — бились неистово и жестоко, и очень многие выходили оттуда калеками, а других выносили мертвыми”, то в XVIII веке кулачные бои приняли другой вид… До смертных случаев, при честных условиях боя, никогда не доходит, кому не под силу, тот под ноги (т. е. умышленно падает), а «лежачего не бьют»; и кончается себе бой тем, что молодцы на добром морозце друг другу бока погреют, да носы подрумянят». Нарушение этих правил жестоко каралось: виновного били «не на живот, а на смерть» и своя, и чужая стороны, и он с позором изгонялся с поля боя. То же утверждает М. Назимов в воспоминаниях о кулачном бое 1812–1826 годов: «Конечно, у некоторых были спрятаны “закладки”, — это куски свинца, железа, даже камни, увеличивавшие силу удара. Но эти закладки жестоко преследовались на кулачном бою, и горе тому, у кого их обнаруживали. Толпа в таких случаях была беспощадна; тут не только противная сторона, но и свои набрасывались на виновника и били нещадно смертным боем, иногда и забивая до смерти».

Увы, к началу XX века бои вернулись в традиционное состояние. Георгий Панченко, автор исследования «Нетрадиционные боевые искусства», утверждает: «Те современные авторы, которые пытаются представить стеночный бой как благородную забаву с товарищеской взаимопомощью, отсутствием ударов в голову и категорическим запретом атаковать сбитого с ног, мягко говоря, приукрашивают истину. Очень часто стеночные схватки превращались в массовое побоище с использованием ножей, кастетов и прочих припрятанных до поры “заначек”. “Стенка”, после которой не оставалось хоть несколько убитых или искалеченных, редчайшее явление. Ставшее в конце XVIII века пословицей правило “лежачего не бьют” впервые сформулировано в полицейском указе от 1726 года: “Чтобы увечного бою не было б, и кто упадёт, лежащих никого не били б”. Большинство кулачных бойцов восприняли этот указ как покушение на свои священные права, и прошли десятилетия, прежде чем он хоть изредка стал соблюдаться».

«Традиционный» кулачный бой отличался крайней жестокостью и представлял собой массовое побоище с использованием дубинок, кистеней, свинцовых заначек, ножей. Согласно новгородским былинам, богатырь Васька Буслаев, его сотоварищи и супротивники используют тележные оси, «шалыги» (лопатовидные дубинки, залитые свинцом), «дубины червлёные», кистени, ножи. Сами богатыри предстают древними хулиганами, для которых не было ничего святого. Васька в боевом задоре «стряхивает» с себя собственную матушку, которая цепляется за него сзади и пытается остановить побоище. Слегка успокоившись, богатырь заявляет мамаше:

Ай ты, свет сударыня матушка,
Тая ты старушка лукавая…
Зайти догадалась позади меня,
А ежели б ты зашла впереди меня,
То не спустил бы тебе, государыне матушке,
Убил бы заместо мужика новгородского…

Хорош сыночек! Под стать Буслаеву его дружина:

…И взял лист бумаги гербовыя,
И написал он писёмышко,
Что «Тати-воры-разбойники ко мне во двор,
Плут-мошенник к моему двору,
Не работы робить деревенския,
Пить зелена вина безденежно!»

Из этого можно сделать вывод, что традиции отечественного хулиганства корнями уходят в глубь веков. Русский народ любовно превозносил пьяниц, воров и разбойников как национальных героев. Неудивительно, что кулачные забавы развивались в том же русле. Вот описание кулачного боя русской молодёжи первой трети XVI века, которое оставил Сигизмунд Герберштейн, австрийский посол на Руси: «Услышав свист, они немедленно сбегаются и вступают в рукопашный бой: начинается он на кулаках, но вскоре они бьют без разбору и с великой яростью и ногами по лицу, шее, груди, животу и паху, и вообще всевозможными способами одни поражают других, добиваясь победы, так что зачастую их уносят оттуда бездыханными».

А чтобы стало окончательно ясно, что представлял собой подлинный кулачный бой, вернёмся к указу Екатерины I от 21 июля 1726 года: «Ея Императорскому Величеству учинилось известно, что в кулачных боях, которые бывают на Адмиралтейской стороне на лугу, позади двора графа господина Апраксина и на Аптекарском острову и в прочих местах во многолюдстве, от которых боев случается иногда, что многия, ножи вынув, за другими бойцами гоняются, а иныя в рукавицах положа ядра и каменья и кистени, бьют многих без милости смертельными побоями, от которых боев есть и не без смертных убойств, которое убойство между подлыми и в убойство и в грех не вменяют, также и песком в глаза бросают…»