На пороге Белых Врат

Алга невольно улыбнулась, встретившись с ним взглядом. Тень уходящей тревоги, облегчение — и любопытство, легкое, едва заметное, но теплое, живое. Вокруг чародея по-прежнему перешептывались на своем наречии бесплотные морские дхервы, пусть сам он больше и не мог их слышать. Мельтешили и другие странные создания, для большинства из которых Алга не знала даже имен… Суахим всегда притягивал их, чуждых людям, как воздух — камню, опасных или дружелюбных, осторожных или любопытных, но вечно ищущих что-то — свое, непонятное, неуловимое… Также он притягивал и «ал-ар-дарен», «непринявших смерть», немертвых. Когда-то мастера-наставники недоумевали — почему способный выбирать из сотен дорог молодой чародей связал себя Клятвой Порога. Алга удивлялась лишь, почему он не сделал этого раньше. Он ни в чем не знал удержу — и бич связанных клятвой настиг его, потому как не мог не настигнуть… Но какую бы он не причинял ему боль, как бы ни калечил тело и ни ломал волю — болезнь не могла затронуть его суть. Его едва можно было узнать — и все же Суахим Тарнак оставался собой, так или иначе.

— Я не могу ничего сделать для этого болвана, Суахим. Проходя через Эрвенков лес, он прежде всего думает о стертых ногах, а глядя в небо — о затекшей шее… Мартис далеко не худший из них, но и с ним сладить — выше моих сил. Представь себе, оказавшись на полдня в синих садах — он три часа потратил на поиски, где бы подешевле набить брюхо, а еще три часа — и три дня потом — ныл, что жаркое было переперчено! Я чуть его не….

— Могу себе представить.

— Научи его смотреть и слушать, Суахим. Мне это не под силу, и мало кому под силу, если только выпороть и подвесить вниз головой не называется — «научить». Временами мне кажется, в чем-то нынешние молодые похожи на твоих немертвых. Головастик Мартис — еще из лучших… Я не жду от будущего ничего хорошего. Но если наше искусство выродится в ремесло? Это будет…

— Понимаю тебя, — перебил Суахим. — Но, честно сказать, вынужден усомниться, что в твоих словах много истины. Всегда ты видишь все хуже, чем есть.

— Поверь: сейчас я не преувеличиваю, а, скорее, преуменьшаю.

— Не будем спорить. Признаю, последние годы… я мало следил, что происходит вне бухты, и не могу судить об этом. — Суахим едва заметно нахмурился.

— Тебе бы это зрелище не добавило радости. — Алга невольно усмехнулась: радости бы не добавило, но поверить, что все меньше молодых стремятся к чему-то, кроме как набить желудок и кошелек — все равно не заставило бы, таким уж тот был человеком.

— Чем сейчас занят Круг?

— Создает видимость.

— Войны или мира?

— Попеременно. Он и сам давным-давно видимость — ты был прав, Суахим, когда расколотил призму о стол и послал все это к дхервам. Нынче Круг вздумал копаться в реликтах эпохи великих войн, не зная даже, что ищет — большей власти, большей силы, большего богатства? Без разницы, чего, лишь бы — побольше!

Суахим понимающе кивнул.

— Последний поднятый мной артефакт, по замыслу, якобы, безобидный талисман удачи, мог высосать до капли полгорода, успей наложить на него лапы местный казнокрад прежде, чем я разобралась, что это за чудо ювелирного искусства, — Алга поморщилась, вспоминая поспешный побег. Неприятно было вспоминать как погоню, так и то, что без головастика Мартиса ей тогда, пожалуй, пришлось бы худо. — Любопытная была вещица, но пришлось ее уничтожить: передать на хранение по нынешним временам — и то некуда. То, что они пытались скрыть от меня, что с тобой случилось — это стало последней каплей. Хватит с меня Круга и его грызни.

— Куда ты теперь? — помедлив, спросил Суахим. — На Алракьер?

— Откуда ты знаешь?

— Я знаю тебя.

— Ты просто угадал! Да, туда. Вроде как, в пещерах у побережья отыскали нечто чрезвычайно странное — и занимается раскопками этим никто иной, как сам Хозяин Камня, вышедший из летаргии.

— Слыхал. Чушь, как по мне… Но чем дхервы не шутят.

— Да.

— Значит, я верно рассудил, что тебя это заинтересует, — Суахим с снял с шеи цепь с зелено-синим кристаллом — контрольную звезду немертвых. — «Трепет» и его команда будут рады послужить Говорящей-с-Камнем: готов поспорить, ты не разучилась управляться с этой штукой. Судно в полном порядке, припасов в трюме до Алракьера хватит с запасом — я эти три дня зря времени не терял. — Маска на его лице самодовольно ухмылялась. — Ну как, годится моя голова для чего-нибудь, кроме гвоздей?

— Ты же не думаешь, что я ради того, чтоб раздобыть корабль… Нет. Не думаешь, благодарение небесам. И на том спасибо, — с облегчением выдохнула Алга, с опозданием распознав в сиплом голосе обыкновенное глупое, мужское бахвальство. Впервые в жизни она была рада слышать подобное, и впервые в жизни на ум не шла ни одна приличествующая случаю отповедь. Алге казалось, будто в сердце ворочается тупая игла. — Суахим. На Алракьере лучшие в мире целители. А если Хозяин действительно вернулся, он, согласно старым записям, способен создавать новые тела, и…

— Не стоит беспокоиться, Алга, — перебил Суахим, вложив звезду ей в ладонь.