На пороге великих тайн

— Нет ли под этой террасой цоколя коренных пород? — спросил я у Валентина Павлиновича.

— Едва ли, — отозвался тот. — Терраса выглядит так, словно она целиком сложена речными отложениями. Если только в самом основании обрыва? Давайте проверим.

Однако проверить оказалось нелегко. Доступные участки крутого склона террасы были засыпаны песком и галькой, и наиболее интересная, нижняя часть обрыва не видна ни сверху, ни снизу. Проплыть под обрывом мы также не могли: не было лодки.

Покрутившись у края обрыва, мы возвратились к месту привала.

Гошка уже разжег костер и готовил обед.

— Давайте сделаем плот, — предложил я.

— Зачем? — заинтересовался Гошка.

— Осмотреть нижнюю часть обрыва террасы. Там могут быть коренные обнажения.

— Зря потеряем время, — возразил Валентин Павлинович. — Завтра надо тщательно обыскать склоны долины, взять шлиховые пробы. Это важнее.

— Террасу тоже надо осмотреть, — неожиданно поддержал меня Гошка. — Только зачем полдня тратить на плот? Спустите меня с обрыва на веревке.

— Ну, знаешь, Гоша! — замахал руками Валентин Павлинович. — Ты это брось! С такой высоты сорваться — конец! Да у нас и веревок нет.

— Есть, — сказал Гошка. — Я взял.

Валентин Павлинович качал головой и не соглашался. Но мне Гошкина идея понравилась. Поспорили и решили попробовать.

— Пошли сейчас, — предложил Гошка. — После обеда будет тяжелее и мне, и вам.

Мы взяли веревку и пошли к краю обрыва. Выбрали удобное место. Гошка принялся забивать кол, чтобы укрепить конец веревки.

— Гоша, дальше от обрыва, — просил Валентин Павлинович. — Почва оттаяла, может оползти.

— Не оползет, — проворчал Гошка, замахиваясь молотком. Молоток с силой ударил по колу. В тот же момент край обрыва обвалился, и Гошка исчез из наших глаз, точно нырнул под землю.

Мы с Валентином Павлиновичем громко вскрикнули.

Внизу раздался тяжелый всплеск, и стало тихо.

— Гоша! — отчаянно закричал Валентин Павлинович, устремляясь к краю обрыва.

Я поймал его за рукав и оттянул в сторону.

Внизу послышалось фырканье и какая-то возня.

— Это ты, Гошка? — крикнул я. — Держишься?

— Держусь… — донеслось снизу.

— Держись! Сейчас веревку спустим.

— Держись, Гошенька, держись! — повторял Валентин Павлинович, хватаясь то за веревку, то за меня, то за очки.

— Руки, ноги целы? — снова крикнул я, разматывая веревку.

Гошка ответил не сразу, и мне стало страшно.

— Ну, чего не отвечаешь?

— Да целы, — послышался Гошкин голос. — Подождите…

— Чего ждать? — не понял я. — Спускаем веревку. Держи!

— Подождите с веревкой! — недовольно крикнул Гошка. — Спустите мне сначала молоток!

— Бредит… — пробормотал Валентин Павлинович. — Гоша, опомнись, какой молоток? Держи веревку.

— Молоток! — рычал снизу Гошка. — Побыстрей! Мне холодно…

Я лег на живот и заглянул вниз. Однако увидеть Гошку не удалось: обрыв нависал над берегом.

— Эй, Гошка! Где ты там сидишь?

— Где сижу? В воде, конечно…

— Так какого черта ты не вылезаешь?

— А куда?

— Ты что, не можешь дотянуться до веревки?

— Веревка тут. Я же по-русски кричал, что мне молоток нужен.

— Подергай веревку!

Резкие рывки дали знать, что конец веревки находится в руке Гошки.

— Привязывайся немедленно, упрямый черт! Будем тащить!

— Не могу! Спустите сначала молоток.

Мы обескураженно переглянулись.

— Может, его придавило? — испуганно зашептал Валентин Павлинович. — Придется спускать молоток.

Мы поспешно вытянули веревку и опустили на ней молоток.

— А может, лопату, Гоша? — кричал Валентин Павлинович. — Или попробовать мне спуститься?

— Нет! Подождите…

Внизу послышалась возня, плеск, потом удары молотка. Мы с беспокойством ожидали конца всей этой непонятной операции.

— Ну как там, скоро? — не выдержал я.

Снова послышалась возня, плеск и разочарованный возглас Гошки:

— Вот скотина! Уплыл…

— Кто уплыл? — забеспокоился Валентин Павлинович.

— Сапог уплыл, — объяснил Гошка, продолжая колотить молотком. Наконец удары прекратились. Стало тихо.

— Готов ты наконец? — крикнул я и подергал за веревку.

— Нет, — невозмутимо отвечал Гошка. — У меня вопрос к Валентину Павлиновичу.

— Слушаю тебя, Гоша, — измученно пробормотал наш начальник.

— Алмазы в метеорите можно разглядеть простым глазом?

— Гоша, не время сейчас для этих разговоров! — чуть не плача воскликнул Валентин Павлинович. — Дай тебя сначала вытащить…

— А в кимберлите их видно?

— Не знаю! Я сейчас ничего не знаю. После поговорим.

— Тяните!

Мы дружно налегли на веревку. Она шла с трудом. Гошка оказался очень тяжелым. Мы обливались потом, вытягивая веревку дециметр за дециметром.

— Ты помогай, Гоша, отталкивайся ногами! — отдуваясь, крикнул Валентин Павлинович.

— Бесполезно, — донеслось снизу.

Мне показалось, что голос Гошки звучит так же далеко, как и раньше, хотя мы уже вытянули половину веревки.

Но раздумывать было некогда. Надо было тянуть Гошку дальше. Наконец мы подняли его до края обрыва.