На привязи (СИ)

Вовремя: Лучик обезумел так, что едва батарею не выломал. Антон спрятался на кухне, взяв с собой забытый Мариком пиджак. Он все еще хранил аромат его свежего парфюма, был чистеньким и почти не измялся. Глупо, подумал Антон. Глупо прогнать любовника, а потом сидеть и нюхать его одежду.

В сущности, разве не был Марик прав? Он беспардонно лез в жизнь Антона, пытался диктовать, что делать, но говорил из лучших побуждений. Как себя ни обманывай, но Лучик — действительно демон, и даже самое лучшее воспитание не переборет заложенную в нем генетическую программу. От этого осознания, правда, легче не становится. Пристрелить его? Усыпить? Какие еще есть зверские методы избавиться от существа, которое полюбил и приручил? Антон бы смог смириться с потерей пса, будь тот постоянно в ярости. Но бывали дни, даже недели, когда гнев Лучика утихал, и он становился самой обычной собакой: встречал у порога, бешено махая хвостом, смешно порыкивал, скача по комнате за мячиком, и уморительно чихал, стоило забыть включить домового хоть на пару дней. Разве все это не искупает его врожденную ненависть к живому? Наоборот, это все говорит, что гены можно перебороть, и следует давать ему больше любви и заботы… Лучик залаял так громко, что Антон вздрогнул.

Он не сразу услышал, как в пиджаке что-то пищит. Догадался, что Марик забыл свой гибкий, несомненно дорогущий планшет во внутреннем кармане. Он вчера уходил в такой прострации, что мог решить, что потерял пиджак по дороге. Антон уже жалел, что не попросил его остаться или хотя бы подождать. Они могли бы выгулять Лучика вместе. Успокоиться и поговорить. Антон вздохнул, вытащил планшет, ожидая, что тот подает сигналы от обеспокоенного хозяина, и нахмурился.

На экране моргала точка, и Антон, недолго думая, ткнул в нее. Открылась программа, побежали смутно знакомые строчки кода и адреса, и, кажется, по этим координатам можно было выйти в виртуал в определенное место… Он давно уже не баловался дополненной реальностью, тем более не пользовался никакими интерфейсами, кроме безопасного стандарта, но с кое-чем по долгу службы сталкивался. И, похоже, понял, что задумал Марик.

Он сунул планшет обратно в пиджак, надел толстовку на домашнюю футболку. Поколебался, раздумывая, отпустить ли Лучика с привязи. Нет, тогда он из дома целым не выйдет, обязательно покроется цепью укусов. Ему это сейчас ни к чему, Марик вновь примется визжать, что от собаки необходимо избавиться, и Антон тогда может ответить ему чересчур резко.

А в сущности, изменится ли позиция Марика хоть когда-нибудь?.. Вряд ли. Антон насыпал корм в миску, подтолкнул ее к Лучику, избегая приближаться. Он иногда бывал очень страшным, даже для привыкшего Антона. Да, Марик будет стоять на своем. Он может с легкостью разбиться на экаре, шататься на краю бездны, но не вскрикнет, а собака его испугала всерьез. Это о чем-то, да говорит. Антон тоже не отступится.

Что ж, по крайней мере, это означает, что в ближайшее время они точно не будут жить вместе, и от осознания этого пришло облегчение. Вчера, на крыше, вопрос Марика показался естественным, и Антон с легкостью представил, как будет находиться рядом с ним постоянно, вместе спать и есть, вместе быть, но сейчас — сейчас с удивлением обнаружил, что хочет этого не так уж сильно. Он ни с кем ни разу не пытался съехаться — отказаться от своих привычек одиночки сложно.

Он постарался не думать сейчас об этом, не анализировать, куда заведут его отношения, а просто сунул ноги в кроссовки и поехал к Марику.

Город уже просыпался. Вдруг пришло в голову, что в толпе у него могут вырвать пиджак Марика из рук, и Антон отчасти захотел этого. Тогда с планшетом было бы покончено, и Марик больше не совершал сумасбродств… Как же все-таки остро до сих пор вспоминается его полет на экаре в режиме камикадзе. Мурашки по коже бегут.

Возле жилого блока стояли экары и машины, царила привычная атмосфера скованной оживленности: одни патрульные приезжали с отчетами и уликами, другие отправлялись обратно на улицы. Сколько уже лет Пространству, а все равно есть, кого наказывать… Вправе ли они винить чужие страны, нападающие на Пространство, если до сих пор не справились с собственными преступниками? Есть в человеке изъян, должно быть, на генетическом уровне, как в демонах, и не искоренишь его и за миллиард лет. Чего уж говорить о неполных ста годах? Антон поздоровался со знакомыми и вошел в жилой блок. Все ведь уже, наверно, поняли, что они с Мариком гораздо ближе, чем напарники и даже друзья. Хотя, узнай коллеги об их связи, то кто-нибудь обязательно бы отпустил шутку, задал вопрос или просто проявил живейшее любопытство. Так и живет человек по принципу «всегда есть, что скрывать и чего стесняться».

Он испытал чувство дежавю. Не так уж давно он шел к Марику, чтобы забрать у него свою одежду, забытую одной ночью, а теперь — наоборот. Он позвонил в дверь.