На развалинах Мира

Я наряжено размышлял. Попробовать использовать что-то вроде щита — и с его помощью выбраться, выдержав первый удар? Бред — клюв монстра способен размолотить в клочья все, что угодно. Да и нет у нас ничего подходящего.

Выйти с факелом? Все звери бояться огня. Но где гарантия, что это поможет?

Тем более, в этом случае? Эти птицы хорошо знакомы с человеком и вряд ли бояться пламени так сильно, как его боялись бы дикие животные.

— Я все приготовила.

Ната звала меня к столу. Я кивнул.

— Сиди.

Пес покосился на вкусно пахнущий угол, где находился очаг, но только облизнулся и поближе подполз к лазу — службу он знал и понимал, что сейчас не время ластиться к нам.

Ната предложила мне легкий завтрак — лепешки и, поджаренные в собственном жире, консервы. Я вздохнул — от одного только их вида у меня начиналась изжога…

— Налей кипятка, пожалуйста…

Ната протянула мне мою чашку. Мы обзавелись ими не так давно, вскоре, после того, как вернулись с удачной охоты. Для этого нам пришлось забраться в образовавшуюся пещеру на склоне одного из холмов — Угар загнал туда зверька, и я прикончил его внутри ножом. А заодно вытащил на свет то, что попалось под руки. Это и были те самые чашки. До этого приходилось пользоваться обрезанными банками из-под тушенки.

— Ты придумал?

Я молча помешивал сахар. Ната, силясь выказать свое спокойствие, налила себе еще одну, но я заметил, как подрагивают ее руки.

— Они сюда не проникнут.

Она кивнула.

— Я понимаю…

— Тогда что же…

Она приложила палец к губам — жест, совершенно ненужный в нашем уединении…

— Что?

Ната склонила голову и негромко произнесла:

— Не нужно…

Я заткнулся. Раскладывать все по полочкам не стоило…

— И что остается?

Я пожал плечами. Как ни крути — выход был только один. Но у девушки было на этот счет свое мнение…

— Посмотри, — она указала мне рукой на трещины в потолке. Я непонимающе поднял голову вверх.

— Ну и?

— Не догадываешься? А про лаз ты забыл?

— Лаз?

— Ну да. Тот, в последней комнате. Он ведь остался целым. Пока ты лежал… когда болел. Я попробовала туда проникнуть. Он сохранился почти хорошо — в одном месте лишь, плиты сдвинулись, и от этого даже стало легче подниматься выше. Только я не рискнула забираться далеко…

— Но зачем?

Ната пожала плечами.

— Не знаю… Думала, вдруг понадобиться. Вот и понадобилось.

Я вскочил, как ужаленный.

— Тебя могло там придавить, как муху! На кой леший тебя понесло неизвестно куда?

От моего крика Угар, до того спокойно лежавший у входа, глухо зарычал — он не понимал причины моей внезапной агрессии и, на всякий случай, давал понять, что он готов вмешаться… Ната непонимающе смотрела на меня, потом всплеснула руками и сказала:

— Что такое? Чего ты испугался? Ну, придавило бы… и что? Подумаешь. Одной шлюхой…

Я рванулся к ней и занес руку для пощечины. Ната, оборвавшись, замерла ожидая удара. Ее глаза встретились с моими…

— Бей… — тихо попросила она. — Ты давно хочешь меня ударить. Тем более, сегодня… Бей. Мне не привыкать…

— Может быть, ты и вынудишь меня ударить… Но не за это. Никогда — за это.

Я вышел из-за стола и направился к месту разлома, в угол, где секции склада образовывали поворот. В словах Наты был здравый смысл — если попытаться выбраться из подвала через вершину холма — птиц можно будет застать врасплох. Но все мои предыдущие попытки отыскать еще один выход на поверхности заканчивались ничем. Появился ли лаз теперь, после толчков, приведших к обрушению многих плит внутри самого холма?

Девушка догнала меня возле трещины, решительно преградив мне дорогу.

— Отойди.

Я попытался ее отодвинуть, но она жестко оттолкнула мою руку.

— Нет. Я полезу первой. А ты — подумай о том, что хотел…

Я поймал ее за руку и притянул к себе.

— Прости меня… Я очень боюсь… за тебя. Прости.

Ната, прекратив вырываться, обняла меня…

— Какой же ты… иногда слабый. Другой бы уже давно все поставил все на свои места. Неужели так сложно переспать с женщиной против ее воли? А теперь… я не знаю, как мне себя вести с тобой. Почему ты не ударил — мне бы стало легче.

— Разве я мог? Я…

Она зажала мне рот.

— Нет. Не говори слов, о которых можешь потом сожалеть. И… Ты мне тоже очень дорог. Я вела себя, как последняя идиотка… А по другому не могу.

Я смолчал. Ната подождала, но, видя что я нарочито не реагирую на ее слова, пожала плечами и направилась к дальнему концу подвала. Лаз сохранился хорошо. Я принял из рук Наты наше оружие: лук, пару дротиков — она решила захватить и их. Мы взяли веревку — та могла пригодиться при подъеме. Первой, как и собиралась, полезла Ната. Она ужом проскальзывала меж опасных разломов и острых граней темнеющего металла. Взобравшись на очередной выступ или площадку, она бросала мне веревку и, подтягиваясь сам или с ее помощью, я поднимался все выше и выше. Мы проползли, таким образом, не менее десяти метров — по всем расчетам, находились на самой вершине нашего холма. Где-то скоро должен был появиться и сам выход наружу. Но здесь, по-прежнему, было темно. Ната достала спички, я остановил ее руку, готовую чиркнуть по коробке.

— Опасно. Может быть, тут скопился газ.