На развалинах Мира

— Тогда бы мы не могли так далеко залезть.

Ната была права. Я кивнул — пробуй…

Спичка тускло осветила помещение, в котором мы оказались. От увиденного нами в этот миг было не по себе… Вся комната или, вернее, этаж, придавленный сверху пластами земли и стенами соседнего здания, был наполнен человеческими останками. Полуразложившиеся, с жутким запахом тления, они лежали повсюду. А еще выше — виднелся темный клочок открытой земли, где отсутствовали камни и участки скрученной арматуры. Именно туда устремился дымок от спички, догорающей в пальцах девушки. Я отставил Нату и, зажимая нос, полез вперед. В полной темноте, нащупывая руками землю, я стал загребать и отбрасывать ее за себя. Ком земли попал в девушку — она вскрикнула, но сразу умолкла. Любой звук мог потревожить своды, и все рухнуло бы вниз, завалив склад…

Приток свежего воздуха был как дар неба! В несколько секунд я расширил проход, и тусклый свет проник в узкое отверстие, сразу осветив и Нату, и лаз, в котором мы находились. Еще выше оказалась плита — она была полностью скрыта сверху землей, но оставила под собой достаточно места для, собственно, самого отверстия, которое и служило тягой для нашего подвала. Возможно, оно было не единственное — холм был пронизан такими щелями. Но именно эта и именно сейчас нужна была, как никогда.

Я напрягся. Как бы не хотелось покинуть это мрачное место — следовало соблюдать осторожность. Вороны могли запросто оказаться и здесь, в непосредственной близости от вершины. И, скорее всего, что один из них находился как раз тут как охранник для остальных, ждущих сейчас нашего появления внизу. Подо мной, тяжело вздыхая, карабкалась Ната. Ей увиденное далось труднее, чем мне — она не знала, что можно увидеть в слоях холма, а я не говорил ей никогда раньше об этом…

— Ната. Я у входа. Замри на время.

Она послушно остановилась. Я прислушался — нет, вроде, ничего не слышно… Слегка дул ветер, сбрасывая песок и мелкие комки с вершины — и все. Вороны, если и сидели где-то поблизости, ничем себя не выдавали. И я решился…

Выставив перед собой лук, я прополз этот последний метр и встал на колени.

От резкого света слегка зарябило в глазах, но это длилось лишь мгновение.

Я поднялся и прикрыл собой лаз, давая возможность Нате беспрепятственно последовать за собой.

Птицы были внизу. Отсюда, с вершины, они казались не очень большими — но я знал, насколько это обманчиво. Каждая из зловещих, черных бестий достигала величины Угара, как раз такого, какой он был сейчас. Вороны, восседая по обе стороны от лаза, спокойно ждали момента, когда понадобится применить свое мощное оружие — страшный клюв, которым запросто можно было дробить камни… Мы подкрались, укрываясь за неровностями поверхности и выступающими плитами. Я изготовился, кивнул Нате и спустил тетиву. Стрела взлетела — и резкий, клокочущий крик раненой птицы взорвал тишину. Ворона, заваливаясь на одну сторону, падала в лаз. Вторая сразу сорвалась с места, поднимаясь над нашими головами. Ната вскинула руку — дротик пролетел в каком-то сантиметре от лап, чиркнув одну из них по морщинистой, жесткой шкуре.

— Угар!

Пес выскочил из подземелья и принялся рвать бьющуюся птицу клыками за крыло. Он умело уворачивался от ударов ее лап, потом придавил своей тушей, лишив возможности применить клюв, и вгрызся в ее горло. Через секунду все было кончено — ворон обмяк и перестал биться…

Уцелевший собрат погибшего монстра кружил над головами — он не собирался улетать. Увидев, что произошло с его напарником, он яростно каркнул, и это прозвучало как крик летающего ящера… Ворон спикировал вниз, намереваясь ударить на лету девушку лапами. Я откинул лук — времени выстрелить уже не оставалось — и, выхватив меч, прикрыл ее собой. Когти пронеслись возле лица — ворон промахнулся совсем немного и со всего размаха врезался в землю. Я успел отсечь ему одну из лап, прежде чем монстр успел подняться.

Второй дротик Наты пробил крыло ворона. Но живучая тварь не хотела сдаваться. Птица сумел отбросить от себя кинувшегося на него Угара и, расправив крылья, снова поднялась в воздух. На этот раз ворон не стал задерживаться, а, тяжело махая крыльями и заваливаясь на бок, улетел вдаль за холмы.

— Угар! — я жестко прикрикнул на пса. — Прекрати!

Он таскал дохлую птицу по камням, раздирая ее внутренности в клочья…

Мы еще какое-то время оставались наверху, ожидая, что могут появиться новые враги. Но все было тихо. О сражение уже ничего не напоминало — только пятна крови на камнях возле входа, да истерзанная туша под склонившимся над ней псом.

— Прекрати! Всякую падаль жрать еще…

Ната вскинулась.

— Там же вода на огне! Ведро, наверное, уже прогорело!

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись…