На рубеже веков. Очерки истории русской психологии конца XIX — начала ХХ века

В мерячении, особенно в ложном, участвует социально-психологический момент — отношение окружающих людей к больному и отношение самого больного не только к своей болезни, но и к своему положению среди людей. Помимо социально-психологических условий, связанных с взаимоотношением людей, все авторы указывают на то, что мерячение имеет корни в религиозных воззрениях и связано с представлением о вселении в человека злого духа. «Мерек» значит по-якутски злой дух. Так же, как в кликушестве, больной при мерячении убежден, что в нем действует злой дух. Мерячение одного больного передается другим людям — тем, у кого наблюдается неустойчивость психики, большая впечатлительность. Один из случаев массового мерячения был описан врачом Кашиным. Он был свидетелем того, как в Забайкальской области рота казачьего полка, состоявшая из уроженцев одного района Восточной Сибири, где было распространено мерячение, начала вслед за командиром повторять команды и в ответ на угрозы и крик командира послышались от всей роты те же угрозы и тот же крик (Токарский, 1890).

Причины, вызывающие мерячение, Токарский разделял на производящие и предрасполагающие. К последним он относил наследственность — слабость психических процессов. Производящей причиной Токарский считал в первую очередь психическую заразительность, которая, по его мнению, вытекает из основного свойства психической деятельности — стремления к подражанию. Заразительность — явление бессознательное. В нем сливаются предрасполагающая и производящая причины. Моментом, который служит первой причиной развивающейся болезни, является аффект. Он обусловливает понижение деятельности задерживающих центров и облегчает совершение патологических процессов. Чем дольше существует болезнь, тем большую роль играет привычка. При этой болезни роль привычки существеннее, чем в большинстве других психических болезней. Токарский отмечает такое социальное условие болезни — она поддерживается неправильным отношением к больным со стороны окружающих людей.

В 1928 г. в серии «Материалы комиссии по изучению Якутской автономной советской социалистической республики» Академии наук СССР была выпущена книга С. И. Мицкевича «Мэнэрик и эмиряченье: Формы истерии в Колымском крае». История этой книги такова: автор, врач по образованию, написал ее в 1903 г. после возвращения из Якутской области, где он пробыл как политический ссыльный около шести лет. В ссылке он получил разрешение заниматься медицинской практикой и был назначен окружным врачом в Средне-Колымск, находившийся в 2450 км к северо-востоку от Якутска. Туда никто из вольных врачей ехать не хотел.

Своим наблюдениям над болезнями мэнэрик и эмиряченье автор предпослал очерк условий жизни и быта местных жителей, описал психологические черты, отличающие население этого края, подробно рассказав об особенностях колымской женщины, бытующих там половых отношениях. Приводимый материал о формах истерии (тарымта, мэнэрик), об истерических эпидемиях и сумасшествиях Мицкевич связывает с условиями местной жизни. Он дает описание эмирячения — вида мерячения, при котором происходит воздействие на больного со стороны другого лица и больной полностью подчиняется этому лицу. При эмирячении больной становится объектом бесконечных запугиваний, издевательства со стороны окружающих. В результате болезнь усиливается все более. В книге Мицкевича социально-психологический подход к описанию болезни выступает на первый план и болезнь предстает как крайняя степень нарушения отношений между людьми.

Что же в психологическом облике колымчанина, по мнению автора, способствует возникновению болезни и ее развитию? Пугливость, суеверие, впечатлительность и легковерность. Колымчане верят в предчувствия, предсказания, приметы, заговоры, порчу, привидения. Развитию этих свойств способствует беспомощность колымчанина перед всякими бедствиями. Для охраны от них местное население — не только якуты, но и русские — обращались к шаманам. Нервность женщин, возникновение у них истерии обусловливается их положением в семье, ранним началом половой жизни и травмами на почве половых отношений. Большинство женщин подвержено истерическим припадкам, которые постепенно приобретают определенную форму и возникают при малейшем испуге. Припадки эти приписываются порче — так считает сам больной и его близкие. Больной, как думают его окружающие, одержим духом и может иметь ту же силу, что и шаман, с той только разницей, что дух в него во время припадка вселяется насильно, а шаман призывает духов по своей воле. Однако суть одна — колымчане верят, что происходит общение со сверхъестественными силами, и это ставит больного в особое положение среди других людей. В то же время появляется заинтересованность в том, чтобы не только наблюдать припадок со стороны, но и вызывать его, пугая припадочных. Форма, в которой протекает приступ, очень похожа на шаманское камлание — ритм напева, выкрики, качание туловища и состояние прострации после экстаза.