На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927

Еще до заключения Сан-Стефанского договора Австро-Венгрия предлагала провести конференцию в Вене, которая позже превратилась в Берлинский конгресс. Берлин был столицей страны, меньше всех заинтересованной в восточном вопросе; здесь жил великий государственный муж, который искренне предлагал себя в качестве «честного посредника» и человека, обладавшего необходимым авторитетом, который помог бы участникам этой конференции воспользоваться его дружескими советами.

Россия была готова принять это предложение, но при условии, что она сможет выбрать, какие статьи будут обсуждаться во время конгресса. Британское же правительство потребовало рассмотрения всего договора и подкрепило свои требования действием. Дерби не хотел больше нести ответственность за воинственную политику, которая ему уже давно надоела, и передал министерство иностранных дел Солсбери. Солсбери только что вернулся с Константинопольской конференции, где имел возможность изучить тактику турок. Он дожил до того времени, когда смог сделать мрачное признание в том, что в своей протурецкой политике Великобритания «оседлала не ту лошадь, что нужно». Тогда Биконсфилд вызвал резервы и велел индийским войскам отправляться на Мальту, а его новый министр иностранных дел в своем циркуляре, направленном другим державам, суммировал все возражения британского правительства против договора в Сан-Стефано.

Мобилизация австрийской армии, а также недовольство у себя дома заставили русского царя прислушаться к аргументам Британии. При посредничестве графа Шувалова, русского посла в Лондоне, между двумя державами было заключено тайное соглашение, которое очень быстро попало в газеты. В статьи о «Большой Болгарии» были внесены изменения, что помогло проложить европейскому «ареопагу» путь в Берлин.

Берлинский конгресс, открывшийся 13 июня и завершивший свою работу 13 июля, стал самой важной встречей государственных мужей после последней великой ликвидации восточного вопроса в Париже 22 года назад. Все великие державы были представлены своими ведущими политиками: Великобритания – премьер-министром и министром иностранных дел; Россия – Горчаковым и русским послом в Лондоне; Франция – Уоддингтоном; Австро-Венгрия – Андраши и Хаймерле; Италия – Корти, своим министром иностранных дел; Германия – «железным канцлером» Бисмарком, который и был избран президентом конгресса.

Представителю каждой страны помогали советами их послы в Берлине, а Турция, предмет их хирургической операции, нашла в лице Александра Каратеодори и Мехмет-Али-паши (Карла Детроа), грека и немца, защитников своих мусульманских интересов. Во исполнение британского обещания проследить, чтобы греческие требования не пострадали от того, что Греция во время войны соблюдала нейтралитет, и благодаря своему сочувственному ответу на румынскую ноту Солсбери добился поддержки Греции и Румынии. Он указал на то, что создание Болгарского экзархата превратило греков и болгар в соперников и что, пока вторые пользовались протекцией России, первые не были представлены на конференции, которая должна была решить, каким станет будущее Востока. С присущей ему иронией он добавил, что, «выслушав делегатов народа, который требует себе провинции другой страны, было бы справедливо выслушать и представителей страны, которая требует территорий, которые принадлежат ей по праву».

Конгресс, однако, постановил, что греческие делегаты (Теодор Делигианнис и др.), как и делегаты Румынии Братиану и Кигэлничану, смогут лишь изложить свои взгляды, но голосовать за принятие решений не смогут. Таким образом, ни одно из небольших государств, прямо заинтересованных в решении восточного вопроса, не получило права прямого участия в переговорах. Дискуссию вели люди, по большей части совершенно незнакомые с географическими особенностями и народами обширного и сложного региона, который они собирались разделить. Точно таким же образом папа Александр VI разделил в 1494 году мир между Испанией и Португалией.

Конгресс, несмотря на то что британские делегаты в самый критический момент переговоров пригрозили его покинуть, завершил свою работу 13 июля. На нем были подписаны документы, которые, по крайней мере на бумаге, целых тридцать четыре года определяли жизнь Балканского полуострова.

Сан-Стефанский договор был почти полностью сведен на нет условиями Берлинского соглашения. Вместо «Большой Болгарии», протянувшейся от Дуная до берега Эгейского моря и от Черного моря до территории, расположенной за македонскими озерами, было создано маленькое «автономное княжество под управлением султана, обязанное платить ему дань». Это княжество было ограничено Дунаем, Балканскими горами, Черным морем и границами Сербии и Македонии и получило порт Варну.

К югу от Балкан была искусственно создана автономная провинция, известная в дипломатическом мире как Восточная Румелия и находящаяся под прямой политической и военной властью султана, но управляемая «христианским генерал-губернатором», «назначаемым Портой с согласия держав на срок в пять лет».