На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927

Не успело закончиться албанское восстание, как Турция оказалась втянутой в новую войну. Итальянцы уже давно зарились на Триполитанию, считая ее своей долей Турецкой империи, особенно после того, как французы оккупировали Тунис, лишив итальянцев надежды завладеть этой территорией. Какое-то время турки ставили преграды итальянскому «мирному проникновению» в Триполи; им не давали разрешения на проведение археологических изысканий и других работ, которые без труда получали другие страны. Но 9 июня 1911 года итальянский министр иностранных дел заявил парламенту, что в основе его политики лежит «поддержание территориального статус-кво и целостности Османской империи» в Африке и в других местах. В начале июля того же года наследник османского трона с большими почестями был принят в Риме, а во время восстания албанских малтсори итальянское правительство препятствовало экспорту оружия и проезду добровольцев через Адриатику.

Поэтому мир был искренне изумлен, когда 26 сентября Италия отправила турецкому правительству ультиматум; да и причины, указанные в этом документе: «состояние беспорядка и небрежение», которые царили в Триполи и Киренаике, «оппозиция любой итальянской инициативе» и «агитация против итальянцев», не считались достаточными для предъявления ультиматума.

Король Италии и премьер-министр синьор Джолитти были против войны, но партия националистов, сицилийцы в кабинете министров и в стране, финансовый дом, имевший в Триполи свои интересы, и общее желание одержать победу пересилили все возражения, и война началась. Сражения в Ливии, как в Италии называли обе эти провинции, привели к тому, что Турция лишилась своих последних владений в Африке. Королевским указом от 5 ноября 1911 года, сразу же ставшим законом, они были «помещены под полный и совершенный суверенитет королевства Италия».

Но война почти не затронула Левант. В начале боевых действий итальянское правительство отправило послание своим агентам на Балканах, подтвердив свою приверженность принципу территориального статус-кво в этом регионе, и заявило, что не будет предпринимать никаких действий на Балканском полуострове против Турции. Впрочем, после того, как итальянский флот обстрелял Превезу и Сан-Джованни ди Медуа (ныне Шенгини в Албании), он был немедленно отозван по требованию Австро-Венгрии.

Когда же выяснилось, что в Ливии дела идут не блестяще, итальянский флот потопил в гавани Бейрута несколько турецких кораблей, обстрелял турецкие казармы на острове Самос и у входа в Дарданеллы, отправил флотилию торпедных катеров в этот опасный пролив и в апреле и мае 1912 года занял острова Родос, Кос, Липси и еще десять островов Додеканеса. На острове Патмос состоялся съезд делегатов островов Эгейского моря, которые выразили желание объединиться с Грецией, а пока провозгласили автономное Эгейское государство со своим собственным флагом. Все это вызвало сильное недовольство Италии.

Таким образом, итальянская оккупация подняла эгейский вопрос. 18 октября договор в Лозанне завершил войну, и итальянцы пообещали уйти с захваченных островов, жители которых должны были получить полное прощение сразу же после того, как турки уйдут из Ливии. А до этого в них должны были оставаться итальянские войска.

Глава 20. Балканский союз и результаты его деятельности (1912–1914)

Турки подписали договор в Лозанне, понимая, что борьба еще впереди. Пока шла война в Ливии, на Балканском полуострове в основном сохранялось спокойствие, но в августе 1912 года стали проявляться симптомы приближающейся грозы. На границе с Черногорией произошли кровавые стычки, и турецкий посол покинул Цетинье; в санджаке и в Кочани в Македонии несколько раз происходила резня. Последняя из них, случившаяся после резни болгар в Иштибе, привела к тому, что люди по всей Болгарии стали выступать с требованиями начать войну.

Тот факт, что Албания получила нечто вроде административной автономии, нанес удар по ожиданиям четырех балканских государств. Сербия жаловалась на то, что турки захватили ее военные грузы, шедшие транзитом; Греция – на то, что в порту Самос подверглось нападению греческое судно; а Болгария усмотрела в турецких маневрах, проводившихся во Фракии, угрозу для самой себя.

Напрасно граф Берхтольд, австро-венгерский министр иностранных дел, отправил 14 августа циркуляр другим державам, в котором интересовался их мнением по вопросу о том, стоит ли советовать Турции принять программу децентрализации, а балканским странам – проводить умеренную политику. Дипломатия не смогла помешать четырем балканским королевствам забыть о своих раздорах и объединиться против общего врага.