На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927

Внутренняя политика была отмечена сильным противодействием большевизму, особенно после убийства коммунистом министра Драшкевича. Внешняя политика, которой долгое время руководил Нинчич, была проитальянской. В 1925 году он заключил с Италией несколько конвенций в Неттуно (Италия, регион Лацио). Однако жители Хорватии и Словении подвергли его позицию критике, ибо она касалась их сильнее, чем сербов. После заключения итало-албанского пакта 27 ноября 1926 года Нинчич подал в отставку.

А тем временем движение за создание флота ради защиты «нашего моря» – югославского эквивалента il nostro mare – предвещало будущие проблемы на Адриатике.

В момент написания этой книги (конец 1920-х гг.) Югославия находилась в изоляции; она подозревала, что Италия окружает ее с помощью послушной ей Албании, мстительной Венгрии и завидующей ей Болгарии; она отказалась от старого договора с Грецией, но не успела еще ратифицировать новый договор. Франция, ее главный покровитель, была слишком далеко.

Промышленность Сербии развивалась; быстро росла ее столица Белград; постройка новой железнодорожной ветки в Сплит дала стране новый выход к Адриатике, что помогло отвлечь внимание шовинистов от Салоников, расположенных всего лишь в 48 милях от югославской границы, особенно после того, как Греция создала в этом порту «свободную сербскую зону».

С Австрией, на благо обеих стран, был заключен торговый договор, и эта страна перестала быть грозным соседом Сербии. В бывшем принце, регенте Александре, который в 1921 году стал королем и имел наследника, триединое государство (Королевство сербов, хорватов и словенцев) обрело суверена сербского происхождения, но рожденного в Черногории и ежегодно жившего в Словении. Он прошел через войну и хорошо знал нужды всех трех составляющих своего королевства, материальное богатство и разнообразие которого поражают всех, кто сюда приезжает.

Болгария, после договора в Нейи, стала играть на Балканском полуострове второстепенную роль. До июня 1923 года ею управлял Стамболийский, которого называли «вторым Стамболовым»; это был выходец из крестьянской семьи, обладавший исключительно сильным характером, который проводил мудрую политику примирения с Югославией. Но он обидел македонцев, всегда имевших в Софии большой вес. Будучи главой аграрной партии, он напугал средний класс Болгарии, введя в стране новые законы. Его правительство было сброшено внезапным путчем, почти бескровным в столице. Его осуществила партия среднего класса под руководством профессора Цанкова при поддержке армии и с согласия короля. Стамболийский, уехавший в свою родную деревню неподалеку от Филиппополя (Пловдива), был убит, и аграрно-коммунистическое движение было на какое-то время подавлено. Однако в стране было совершено много убийств по политическим мотивам, и в апреле 1925 года произошли два выступления коммунистов. Сначала они попытались убить короля, находившегося в изоляции, а два дня спустя – устроили взрыв в соборе, где погибло 10 человек. Последовали многочисленные аресты; были введены военно-полевые суды, и в Софии воцарился террор.

Наконец, в 1926 году кабинет Ляпчева даровал амнистию тем, кто за последние семь лет совершил политические преступления; из армии стали изгонять людей с революционными идеями.

Однако соседи Болгарии – Румыния, Югославия и Греция – отправили в Софию коллективную ноту, в которой обвинили ее в создании революционных организаций на своих границах. Македонцы продолжали вести свою пропаганду, представлявшую собой смесь национализма с большевизмом; но это больше касалось сербской, а не греческой Македонии, которая к тому времени уже сильно эллинизировалась. Впрочем, если бы Югославия и Болгария договорились, то первая могла бы захватить Салоники, а вторая – Дедеагач, который греки переименовали в Александруполис.

Создание независимой Албании не уменьшило количество проблем на Балканском полуострове, ибо эта страна, по сравнению со своими соседями, была совсем не велика. Когда Грецию возглавил генерал Пангалос, у нее установились теплые отношения с Албанией, ибо этот генерал был албанцем по происхождению. И это несмотря на то, как албанцы обошлись с жителями Химары, и на передачу Грецией в 1924 году Югославии четырнадцати сел, расположенных восточнее Корчи, а также монастыря Святого Наума на Охридском озере в 1925 году. Это было сделано по решению конференции послов, чтобы устранить все неприятные вопросы.