На скосе века

Всё, с чем Россия
   в старый мир врывалась,
Так, что казалось, что ему пропасть, —
Всё было смято…
   И одно осталось:
Его
   неограниченная
      власть.
Ведь он считал,
   что к правде путь —
      тяжёлый,
А власть его
   сквозь ложь
      к ней приведёт.
И вот он — мёртв.
   До правды не дошёл он,
А ложь кругом трясиной нас сосёт.
Его хоронят громко и поспешно
Ораторы,
   на гроб кося глаза,
Как будто может он
   из тьмы кромешной
Вернуться,
   всё забрать
      и наказать.
Холодный траур,
   стиль речей —
      высокий.
Он всех давил
   и не имел друзей…
Я сам не знаю,
   злым иль добрым роком
Так много лет
   он был для наших дней.

И лишь народ,

   к нему не посторонний,
Что вместе с ним
   всё время трудно жил,
Народ
   в нём революцию
      хоронит,
Хоть, может, он того не заслужил.
В его поступках
   лжи так много было,
А свет знамён
   их так скрывал в дыму,
Что сопоставить это всё
   не в силах —
Мы просто
   слепо верили ему.
Моя страна!
   Неужто бестолково
Ушла,
   пропала вся твоя борьба?
В тяжёлом, мутном взгляде Маленкова
Неужто нынче
   вся твоя судьба?
А может, ты поймёшь
   сквозь муки ада,
Сквозь все свои кровавые пути,
Что слепо верить
   никому не надо
И к правде ложь
   не может привести.

Март 1953

«Я не был никогда аскетом…»

Я не был никогда аскетом
И не мечтал сгореть в огне.
Я просто русским был поэтом
В года, доставшиеся мне.
Я не был сроду слишком смелым.
Или орудьем высших сил.
Я просто знал, что делать. Делал,
А было трудно — выносил.
И если путь был слишком труден,
Суть в том, что я в той службе служб
Был подотчётен прямо людям,
Их душам и судьбе их душ.
И если в этом главный кто-то
Откроет ересь —
   что ж, друзья!
Ведь это всё — была работа.
А без работы — жить нельзя.

1954

Невеста декабриста