На сто восьмой странице (СИ)

В любом случае, это были, наверное, не те деньги, чтобы из-за них преследовать людей. И оставался еще вопрос – каким образом статуэтка оказалась у Бена и почему он не хочет об этом говорить?

…Бен вернулся в город через неделю: какой-то похудевший, осунувшийся («не кормили его там, что ли?» - подумала Рей), неряшливо заросший клочковатой щетиной. На все вопросы Рей о том, где он был и что делал, отвечал сквозь зубы: «потом, потом…», а когда на следующий день она попыталась проявить настойчивость, и вовсе вызверился:

- Не лезь не в свое дело, будь так добра! Ты у меня кто – редактор, если правильно помню? Вот и редактируй что-нибудь.

- Я бы редактировала, если бы ты хоть что-то написал! У тебя сериальная эпопея, я так понимаю, еще не закончена, киношники в истерике бьются. Телефон оборвали уже…

- Киношники – это, конечно, серьезно, но там реально работы на пару часов…

- Ну так и поработайте уже эту пару часов, уважаемый сценарист, от вас не убудет. И еще…

- Что там еще?

- Мне как-то неловко напоминать, но фрау Дункельхайт тоже задерживает свой текст, а он, между прочим, уже анонсирован, реклама пошла, даже предварительные заказы есть.

- Да, совсем распустилась старушка, раньше она себе такого не позволяла… Кстати, почему «фрау»? Может, вовсе даже фройляйн?

- С таким опытом – и фройляйн?

- Да какой там у нее опыт… Так, понтов больше… - с этими словами Бен подхватил с стола на кухне, где они беседовали, свою любимую кружку, и действительно отправился работать.

Рей, честно говоря, даже не рассчитывала на подобный педагогический эффект; однако радоваться было рано. Меньше чем через час из кабинета раздался громкий треск рвущейся бумаги и невнятные проклятия на северобаварском диалекте (когда Бен начинал говорить «Breif» вместо «Brief» и «bejs» вместо «böse», это, как правило, свидетельствовало о том, что его самоконтроль трещит по швам).

- Всех прикончу, ей-богу! Всех убью, один останусь…

- Ты про персонажей, я надеюсь? – откликнулась Рей.

- Настоящих живых людей я, знаешь ли, убивать пока не умею.

- Какие твои годы, - легкомысленно заметила Рей.

Бен с ошарашенным видом выглянул из-за двери.

- Не понял…

- Пошутила я, успокойся. Персонажей, между прочим, тоже оптом убивать не рекомендуется – не о ком писать будет.

- Ничего страшного. Новых настрогаю… или вообще писать не буду.

- Надеюсь, это ты сейчас пошутил. – Рей обеспокоенно взглянула на Фарера.

- Может, и пошутил… - хотя выражение лица Бена говорило об обратном.

- Ладно, только без меня никого не убивай, а то потом хлопот не оберемся, - рассудительно заметила Рей.

- А ты куда собралась?

- Бен, мне нужно съездить в издательство, я тебе говорила!

- Зачем это?

- Что значит – зачем? Я, если помнишь, там работаю.

- Ты работаешь со мной.

- Вообще-то не только с тобой. У меня, знаешь ли, еще трое подопечных.

- Иначе говоря – поднадзорных?

- Ну и шуточки у тебя!

- Шуточки закончились, к сожалению. А… кого ты еще редактируешь, если не секрет?

- Не секрет, конечно. Ванду Жуковски и Тео Краузе из редакции детской литературы, а еще Сола Зонненберга из отдела «Фантастика и фэнтези».

- Зонненберг? Это который про рыцарей верхом на звездолетах сочиняет?

- Бен, тебя рыцари чем-то не устраивают? Или звездолеты?

- Меня Зонненберг не устраивает. Мало того, что он пишет туфту под видом космооперы, так еще и отвлекает тебя на редактирование этой туфты.

- Космоопера, если нормально сделано – это не туфта, а вполне жизнеспособный жанр!

- Так это если нормально сделано. А Зонненберг пишет херню для подростков пубертатного возраста! Такое редактировать вредно.

- Почему вредно?

- Еще привыкнешь… не дай бог, понравится…

- Бен, ты меня вот сейчас к Зонненбергу приревновал, что ли?

- Нет, к космоопере, блин! Ладно, езжай, без тебя справлюсь.

…Когда Рей, вернувшись через несколько часов, заглянула в кабинет, Бен ожесточенно молотил по клавиатуре компьютера, как будто печатал на «Ундервуде». Отвлекать его в таком состоянии было нельзя, да и, в общем-то, невозможно – в творческом экстазе Бен на посторонние раздражители реагировал слабо, на вопросы отвечал либо невпопад, либо матом, и вообще временами производил впечатление невменяемого. Пол кабинета был усеян обрывками бумаги - неудачные варианты текста, как Рей уже уяснила, Бен в обязательном порядке распечатывал и с каким-то ритуальным усердием рвал на мелкие клочки («чтоб больше такая херня в голову не лезла»). Удачный вариант, кстати, тоже следовало распечатать, сложить из первой страницы бумажный самолет и запустить его с какого-нибудь возвышения («чтобы книжка, зараза, хорошо пошла»). Когда Рей впервые увидела, как Фарер залезает на стол, предварительно проверив его на прочность, и с убийственно серьезным лицом запускает через всю комнату кособокий самолетик, она поняла, что, видимо, окончательно вошла в доверие, потому что посторонним людям такое поведение все же не демонстрируют…