На трассе — непогода

Ему повезло в аэропорту, прождал он только час и улетел. Гоша так и не догнал его, самолет оказался прямым на материк, без захода в Южно-Сахалинск, потом Семену предстояла пересадка. Но вот тут-то он и застрял. По правде говоря, это не очень огорчило, спешить особенно было некуда, и он еще не знал, что ждет его дома: отец, пока Семен служил, женился, а кто она, эта мачеха? Она прислала Семену три коротеньких письма, вложенных в отцовские, и фотоаппарат ко дню рождения. Как они еще поладят, неизвестно…

Когда Семен встал и обулся, Николай вернулся в комнату, хмуро посмотрел на него и сказал:

— Послушай, солдат, будь добр, на-ка пятерку, сгоняй за поллитровкой.

Конечно, Семену это не понравилось, и он ответил:

— Бегите, дядя, сами, я вам не посыльный.

Тогда Николай посмотрел на него очень серьезно, улыбнулся и сказал:

— А ты молодец. Это хорошо.

Конечно же это случайность, что семеро разных людей оказались вместе в одной комнате, каждый из них мог бы попасть в любую другую группку, которые собрались в аэропорту, мог очутиться в кресле, или на полу вокзала, или в одной из палаток, которые были разбиты в парке, и там бы повстречался с иными людьми и, может быть, стал свидетелем иных событий, но подспудный смысл их остался бы тот же: они порождены ожиданием; ведь это только кажется, что оно пассивно, в нем есть всегда своя глубинная жизнь, как есть она в любой форме существования, стоит только приглядеться, напрячь зрение и слух, и тогда не столь уж трудно будет ее обнаружить.

Много лет назад я прочел у одного из любимых мною писателей: «Странствуя, нужно жить, хотя бы недолгое время, в тех местах, куда вас забросила судьба. И жить нужно странствуя». Я поверил ему; ведь когда едешь даже несколько часов в электричке, можно отрешиться от всего и уйти только в свои дела, а можно быть со всеми, кто едет в вагоне, и тогда это короткое время станет той частицей жизни, которая сохранится в памяти, потому что любая встреча, добрая или злая, с незнакомым прежде человеком неизбежно откроет нечто новое. Может быть, это и есть «жить странствуя», ведь тот же Константин Георгиевич Паустовский, которому принадлежат эти слова, говорил, что скитания — это познание: «Новизна все время сопутствует вам, и нет, пожалуй, другого более прекрасного ощущения, чем этот непрерывный поток новизны, неотделимый от вашей жизни».

Что же касается неожиданных совпадений и всякого рода случайностей, то юность, прошедшая на войне, обстоятельно приучила меня к ним. По укоренившемуся мнению, случай неправдоподобен, а закономерность реальна, хотя на самом деле чаще бывает наоборот, поэтому, наверное, так часто разбиваются заранее придуманные планы и мы постепенно привыкаем не испытывать при этом глубоких разочарований.