На траверзе — Дакар

4 сентября. Уже свыше пяти недель мы на промысле. Вспоминаю первые дни работы, когда я был почти уверен в том, что никогда не разберусь в многообразии рыб, которых каждый день приносил трал. Тогда моя неосведомленность сильно портила настроение. Но уже спустя неделю с помощью Володи и определителей удалось познакомиться с основными, встречающимися наиболее часто рыбами. Прошло еще недели две-три, и я различал уже несколько десятков видов. Теперь я мог иногда заметить ошибки и неточности в руководствах по ихтиологии и в книгах по биологии рыб, которые мы захватили с собой в рейс. К сожалению, многие наши профессора рассказывают на лекциях студентам и описывают в книгах животных, которых им самим никогда не приходилось видеть живыми. Они изучают заформалиненный материал или имеют дело с чучелами. Когда читаешь книги таких ученых, то кроме неточностей обращаешь внимание еще и на то, что авторы, подробно останавливаясь на менее существенных моментах биологии описываемых видов, нередко совершенно ничего не пишут о самых интересных сторонах их жизни. Или если пишут, то вскользь. В этом, может быть, нет большой вины авторов, но все же это очень досадно.

Я делюсь своими мыслями с Володей, и постепенно у нас заходит речь о лаборатории океана. Эта лаборатория должна быть вскоре создана в нашем Азово-Черноморском институте. Фронт исследований в океане настолько широк, что невозможно ограничиться посылкой в экспедиции отдельных наблюдателей вроде нас. Программа работ лаборатории уже более или менее ясна. Мы думаем о людях, которые придут в лабораторию. Океан — это святыня, которая требует от исследователя безраздельно всех его мыслей, всех чувств, всей жизни. В новой лаборатории океана должны работать именно такие люди.

Мы опять начинаем мечтать. Нам кажется, что лаборатории необходимы какие-то символы, выражающие тот высокий дух, который в ней должен царить. Лаборатория должна иметь свой вымпел. Он будет представлять собой узкий длинный флаг темно-синего цвета. На нем будет изображено созвездие Южного Креста. Лаборатория будет иметь свой значок. Кроме того, сотрудникам ее будут выдаваться особые знаки: за пересечение тропика Рака, экватора, тропика Козерога, за сто тысяч миль, пройденных в океане, за каждый год, проведенный в плаваниях. Может быть, наши прожекты выглядят недостаточно солидно, но это нас не очень смущает. Такие разговоры помогают работать и жить. А если в них даже и есть что-то ребяческое, то это значит, что мы еще не начали стареть. Нам кажется, что следовало бы ввести звание действительных членов лаборатории океана. И, конечно, лаборатория океана должна иметь свой гимн — подобный тому, каким является знаменитый «Глобус» для географов…

5 сентября. В рыбцехе чувствуется большой подъем. Рыбы много, но не проходит и часа, как вся она уложена в противни и загружена в морозильные камеры. Объясняется это тем, что сегодня в тралах чистая сардина без какой-либо примеси других рыб. Поэтому разборки рыбы на столах практически нет, и сардину сразу же накладывают в противни.

Лишь в одном трале наряду с сардиной попалось множество мелких акул. Самая крупная из них не превышает одного метра, а большинство имеет в длину около пятидесяти сантиметров. Траловые матросы, схватив акулу за хвост и раскрутив ее, с силой швыряют в сторону слипа. Ударившись о слип, бездыханная акула скатывается в воду. В течение десяти минут на слип сыплется настоящий дождь акул. Никто не может сказать, какое количество акульей молоди перебито за это время.

Погода сегодня, как и почти все последние дни, восхитительна. Небо после захода солнца окрашено в малахитовый цвет. Снова в вышине плывет грандиозное кучевое облако. Вокруг уже совсем темно, но верхушка облака остается ослепительно белой. На огромной высоте, куда достает своей верхушкой облако, еще горит день. А у нас давно наступила ночь.

6 сентября. Солнце печет неимоверно. Ребятам надоело бегать в душ. Надоело и обливать друг друга из шланга. На палубе соорудили брезентовую ванну и напустили в нее забортной воды. Теперь в этом импровизированном бассейне постоянно сидят по шею в воде матросы. Он настолько просторен, что в нем можно даже проплыть метра полтора в одну и другую сторону. Иногда в ванну запускают ставриду, и она, стремясь на волю, беспокойно плавает, проскальзывая между руками и ногами купающихся тут же ребят.

Мы можем гордиться несколькими неплохими фотографиями физалий, летучих рыб, парусников, акул, дельфинов, вскидов косяков сардины. Чтобы получить хороший снимок парусника или акульего плавника, приходится тратить много времени, нервов и пленки, так как не всегда легко выследить рыбу, а когда это и удается, то оказывается, что освещение не подходит или рыба слишком далеко отошла от корабля. Иногда мы тщетно просиживаем на баке в ожидании появления акулы, а когда, прождав час или полтора, возвращаемся в лабораторию, то узнаем, что в течение всего этого времени она плыла за судном возле самой кормы.