На восток

Пароход «Хиого-мару» дедвейтом в 1400 тонн попался нашим миноносникам при следовании в Муроран из Йокагамы, имея в трюмах, помимо разного груза, 387 человек, приговоренных к длительным срокам каторжных работ, и их охрану. При захвате судна сразу не особо разбирались, что у него под замком и почему в команде несколько вооруженных пистолетами и винтовками полицейских, совершенно не пытавшихся сопротивляться и непонятно «трепетно» относящихся к охраняемому грузу. А когда поняли, уже не знали, что дальше с ним делать.

В сумерках возвратился гонец от Энквиста, приведший с собой все три транспорта с пехотой, на которых оказалось много раненых. Они доставили рапорт о том, что проникнуть в залив Муцу удалось только миноносцам, атаковавшим порт Аомори. В нем обнаружено много небольших парусных судов и около десятка каботажных пароходов, часть из которых вооружена. Ведущий туда пролив Таиродате перекрыт минными заграждениями и береговыми батареями. Предпринятые попытки подавить их артиллерией и протралить фарватер, так же как и высадка пехоты на берег для овладения укреплениями, оказались неудачными и сопровождались большими потерями в людях. «Нахимов» с миноносцами остался сторожить выход из залива, чтобы не допустить прорыва скрывающихся там судов.

Эти сведения заставили срочно заняться планированием ночной вылазки в залив Муцу, с целью проведения «ревизии». Судя по всему, японцам там есть что скрывать. Время позволяло еще затемно успеть форсировать всеми минными силами линию обороны и провести набег на Оминато и Аомори на рассвете, после чего всем скопом сниматься и отходить из Цугару. К этому времени в Хакодате должны будут уже закончить сортировку трофеев и уничтожение прочего, что невозможно забрать с собой.

Уже ночью вернулся и «Грозный», тут же вставший к транспортам и начавший спешно принимать уголь. Параллельно латали дыры от осколков японских снарядов. В течение дня он успел пробежаться до Мурорана, где нашел на внешнем рейде шесть пароходов средних размеров и множество парусников. Когда начал приближаться к ним, угодил под огонь батареи из скорострельных орудий, предположительно калибра 76 миллиметров, и нескольких пушек с транспортов. Не имея прикрытия, одиночному миноносцу в таких условиях подойти на торпедный выстрел не удалось бы, а ответный огонь его немногочисленных и малокалиберных пушек явно был недостаточно эффективен, поэтому перестрелку вскоре прекратили, уйдя обратно к восточному устью пролива.

К моменту возвращения на позицию туман все так же держался широкой полосой у мыса Есамазаки, уходя сплошной стеной на восток-юго-восток. В то время как далее к югу горизонт оставался чистым. К мысу Есамазаки не приближались, решив провести разведку в южном направлении.

При подходе к Сириязаки обнаружили небольшой пароход, двигавшийся встречным курсом. Когда попытались приблизиться, он сразу повернул под берег, начав сигнализировать что-то прожектором. С мыса ему отвечали, но разобрать суть кодированных переговоров не удалось. Одновременно пароход или какая-то близкая береговая станция пытался отправить телеграмму беспроволочным телеграфом, но передачу заглушили.

После первых наших выстрелов, призывавших судно остановиться, открыла огонь береговая батарея с мыса. Причем, судя по всплескам, там были среднекалиберные скорострелки. Резко маневрируя, «Грозный» вынужденно отошел на четыре мили, продолжая наблюдение за судном, вставшим на якорь прямо среди рифов и каменных глыб, едва торчавших из воды, и то лишь по причине отлива, в небольшой бухточке за островком Атака и отправившим шлюпку на берег. Судя по тому, как уверенно японец проскочил по такому сложному фарватеру, путь был ему хорошо знаком.

Пытались «отбить» телеграмму и вызвать кого-нибудь на подмогу, чтобы попытаться взять языков, но теперь уже мешали японцы. Ничего не оставалось, кроме как продолжить наблюдение. До самого заката держались в виду мыса, отходя миль на десять к югу и на восток, но никого более не видели. А с темнотой эсминец ушел в Хакодате.

Глава 10

Для отряда, возглавляемого контр-адмиралом Энквистом, первым тревожным знаком стала потеря радиосвязи вскоре после занятия исходной позиции. После Цусимы он в боях не участвовал, но обзорные циркуляры изучал постоянно и о том, что так случалось почти всегда с началом активных действий, знал. Это считалось рядовым, рабочим моментом. К такому были готовы, так что никто особо не беспокоился. Операция продолжалась.