На всемирном поприще. Петербург — Париж — Милан

— Читайте на четвертой странице объявления, — проговорила она, едва переводя дух.

Стали читать объявления. Их на этот раз оказалось немного. Наверху — неизменное, умоляющее: Sauve les enfants par la Revalescière![118] И «Нет больше семейных неприятностей» с таким пояснением: «всякому известно, что неправильность кишечных отправлений приводит нас в невыносимое настроение духа, самого доверчивого из мужей делает подозрительным и строптивым, точно так же как обращает в сварливую и несносную мегеру самую кроткую и любящую из жен. Увы! сколько печальных драм разыгрывается ежедневно у домашнего очага; сколько любящих пар бывают доведены даже до разрыва, одним только ослаблением перистальтической деятельности кишечного канала! Возможность этих печальных случаев совершенно устраняют пилюли la Paix du Foyer[119], слабительное, кровоочистительное, возбудительное, успокоительное, прохладительное, освежительное, драстическое, диуретическое, профилактическое и анти-флогистическое средство, изобретенное доктором Пьером Латуром».

Было очевидно, что не это зажигало огонь радости в живых глазках заатлантической подруги нашего художника. Дальше значилось:

«CONFIANCE — DISCRETION (Доверие — Сохранение тайны)

Контора для заключения браков, вступая во второе двадцатилетие своего существования, никогда не изменив своему лозунгу, устроив уже семейное счастье многих, в том числе и титулованных пар,

имеет честь предложить своим клиентам, в числе прочих, и нижеследующие выгодные партии:

Блондинка, дев. 27 л., стройная, но сухощавая 1.200,000 фр. id. id.[120], 19 л., карие глаза …………………………1.000,000 фр. (и надежды на наследство).

Брюнетка, вдова 37 л., роскошные формы ……750,000 фр. и т. д.

Для состоятельных любителей имеется богатый выбор красивых и благовоспитанных бесприданниц. За комиссию платится по заключении брачного контракта».

А в заключение «молодой человек с историческим именем, красивой наружности и в полном цвете сил, желал бы познакомиться с пожилою великодушною особою, которая уплатила бы его долги — 150,000 фр.»

Вся остальная часть страницы была занята грандиозным объявлением:

«L'AURORE BORÉALE (Северное сияние)

Анонимное акционерное товарищество для эксплуатации фонарей Чебоксарского, патентованных без правительственной гарантии во всех частях света, капитал 4.000,000.

„Чрез этот русский фонарь светлое око будущего глядит на нас и приветливо освещает нашу непроглядную мглу“.

Мадю, пожизненный сенатор, Grand Cordon[121]Почетн. Лег., президент общества N. N., профессор и пр.

„Открытие Чебоксарского имеет великую будущность и выводит дело электрического освещения на новый путь“.

Арди, кавалер Почетн. Лег., депутат, постоянный секретарь общества N. N., профессор и директор лаборатории и пр.»

Дальше следовали: условия подписки, поименование членов правления и адресы его многочисленных контор и агентов.

XIX

Чебоксарский был прав, говоря в первом своем письме, что ни Люба, ни он не созданы для того, чтобы «разыгрывать Филемона и Бавкиду», т. е., чтобы втиснуть себя сполна в тесные рамки семейной жизни, хотя бы и усложненной мудреною задачею зарабатывать себе насущное пропитание в невыгодной обстановке выброшенных за борт русской жизни недоучившихся студентов. Оба они слишком рано были вовлечены в тревожный водоворот, возбудивший до крайнего диапазона потребность обобщения и сплоченности, положивший на них свою печать, которая в честных и искренних натурах не сглаживается до конца…