На Запад!

– Да, рискованное дело у вас было. – Андрей уважительно поглядел на разведчика. – Самое главное – это то, что вы сами уйти смогли и не наследили там. Если литвины не смогли убедить меченосцев в своей невиновности, то на их союзе можно поставить жирный крест. Ну а для такого убеждения нужны очень веские основания. И таковыми могли быть только лишь вы сами в качестве пленных и с «развязанными языками». Даже если у кого-то там, на западе и есть сомнения и шероховатости в этом деле, то они надежно смываются кровью. А кровь самого Готфрида и его рыцарей – это, я тебе скажу, серьезный довод, чтобы начать войну против друг друга. Ну, или хотя бы чтобы начать враждовать. Если, как ты говоришь, Миндовг затянул с походом против куршей, ожидая помощи от меченосцев, то теперь ему уже надеяться не на что, и он непременно пойдет в набег. Нужно все это расписать подробно Ярославу Всеволодовичу. И пускай он попробует опять задружиться с литвинами. Глядишь, и удастся второй раз склонить их к общему походу на немцев.

* * *

К выходу из поместья готовился караван из семи ладей. Шла в нем сменная крепостная рать и большая пластунская сотня.

– Варун Фотич, Мартын Андреевич, вам особое задание дается, – ставил задачу своим командирам Сотник. – Считайте, что это уже с вас, братцы, наш западный поход начинается. До большой зимней войны в Ливонии мы должны решить вопрос с Псковом и угандийцами. Если сейчас все оставить вот так, как оно есть, то все у нас может усложниться и воинские потери возрастут в разы. Вы, братцы, сим караваном идете оба в Нарву, и там же ваши пути потом расходятся.

– Мартын остается в крепости и сколачивает в ней дружину для похода на Псков. В Нарве, как вы мне сами докладывали, уже сейчас больше трех сотен боевитых псковских мужей живут, из тех, что были вынуждены покинуть свой город. Вот, Андреевич, и готовь ты из них ту самую дружину. Последним октябрьским речным караваном к вам в помощь еще сотни три наших пешцев подойдут из Орешка и карельских земель, а из Новгорода на Псков потянется ополчение. Со снегом, как только затвердеет сухой путь, а это будет где-то конец декабря, вы тоже отправитесь к нему же и попытаетесь бескровно вернуть себе этот мятежный город. Нам не нужна с русскими людьми усобица. Лучше было бы сделать так, чтобы горожане сами выгнали из него мятежников и немцев. Ну и ждите к себе всю нашу бригаду, а если получится, то и переяславские полки Ярослава.

– Варун Фотич, тебе и твоим людям предстоит задача не менее сложная и ответственная, чем у Мартына. Присоединяй к своей большой пластунской сотне тех добровольцев из крепости Нарва, кто умеет в лесу хорошо воевать, и идите к вождям и старейшинам вирумцев. Мы ведь с ними предварительно сговаривались о будущей войне против их обидчиков. Вот и скажите им, что это время пришло. Объединяйте ваши рати и выдвигайтесь на границы Уганды. Далеко на ее территорию, а уж тем более под крепость Дерпт, вам заходить не нужно, сам ведь понимаешь, как это опасно. Но вот покошмарить врага в лесной войне вы вполне даже в состоянии. Главная ваша задача – это отвлечь неприятеля от Пскова и сковать его силы на северной границе. А там уже мы к нему подойдем и будем немцев из мятежного города выкуривать. Потом, как только все силы возле Пскова соберутся, можно будет и вам с нами объединяться. Дальше нам предстоит разбить врага в сражении под Дерптом, осадить и взять саму крепость и несколько окружающих ее замков. Еще бы главными орденскими твердынями за озером Выртсъярв – крепостями Феллин и Оденпе – овладеть – вообще бы хорошо было. О Риге я пока даже и не мечтаю, на нее времени и сил много нужно. Нам хотя бы от Чудского озера подальше врага отогнать, и то бы уже смысл был во всем этом походе.

Уже перед самым отходом военного каравана Андрей отвел Варуна в сторонку.

– Фотич, я своего Митяя хорошо знаю, не захочет он в такое время вас оставлять, обязательно в поход со всей своей пятеркой напросится. Наверное, будет неправильно ребятам в этом препятствовать. Ты уж сам там присмотри за ними аккуратно, без особой избыточной опеки.

– Понял тебя, Иванович, – кивнул старший разведчик бригады. – Пригляжу, конечно. А как там Ладушка? Помнится, они ведь с Митяем этой осенью должны были свадьбу играть?

– Да я уже сказал ей все, – вздохнул Сотник. – Печалится она, конечно, но что же здесь можно поделать? Такая уж доля у всех дружинных наших жен – своих мужей из дальних походов ждать и молиться за них.

Суда отчалили и пошли вниз по течению Ямницы.

Глава 10. Айгуль

– О-о, Лютень, корошо, корошо! – улыбался старший мытарь. – Почему так долго не приходил? У меня есть короший человек, кто продаст тебе много интересный товар.