На заре

Наступил 1924 год. Борьба с бандами усилилась. Теперь против них активно начали действовать два полка под командованием Воронова, курсанты Нацкавшколы и отряды войск ОГПУ.

Вскоре банды Сапожкова, Шушкова, Белова и других были разгромлены. Сапожков и Белов во время боя были убиты. Остальные бандиты рассыпались по горам, влились в банды Ковалева, Волошко и Козлова.

Бело-зеленые боялись покидать горы, заваленные глубоким снегом, и концентрировались в самых недоступных местах, отсиживались в знаменитой Измайловской пещере.

Жадин с небольшим отрядом войск ОГПУ прибыл в Преградную, встретился с Жебраком. Вызвав к себе Минакова, начальника милиции станицы Передовой, Жебрак спросил:

— Ну как, товарищ Минаков, вы чувствуете себя на новой работе? — И, не дожидаясь ответа, перевел глаза на заместителя начальника ОГПУ Баталпашинского отдела, поинтересовался: — Вы довольны им, товарищ Жадин?

Тот улыбнулся и ответил в полушутливом тоне:

— У нас имеются сведения, что он любит хвастаться перед казаками: мол-де, я и раньше, при царе, был у власти и теперь, при Советах, в начальниках хожу.

— Да вы что, Артем Маркович! — возразил Минаков срывающимся голосом, — Такого что-то я не помню.

— Правда это, Наум Трофимович? — Жебрак обратился к председателю Совета.

— Грешок за ним есть такой, но он исправится, — глядя из-под вихрастых бровей, ответил Оглобля.

— Ясно… — многозначительно протянул Жебрак и снова поднял взгляд на начальника милиции. — Вы знаете, где находится банда братьев Крым-Шамхаловых?

— Знаю. — Минаков оживился. — В балке Черемухе скрывается. На Архызе, близ Марухского перевала.

— Далеко отсюда?

— Порядком… Верст семьдесят по прямой, а по горам и в сто пятьдесят не уберешь.

Жебрак обвел всех глазами, объявил:

— Нам надо немедленно проникнуть туда, товарищи, и ликвидировать эту банду во что бы то ни стало.

Позвонили в Карачаевское ОГПУ о своем решении, снарядили коней — и в путь. На третьи сутки в Бахмуте повстречались с отрядом карачаевцев, в котором насчитывалось тридцать три человека. Отрядом командовал Кочатуров — высокий, стройный карачаевец с тонкими черными усиками.

— Вот что, дорогой друг, — сказал ему Жебрак. — Мы даем вам этих двух проводников. — Он указал на Шкрумова и Минакова. — Они знают, куда держать путь.

Кочатуров недоверчиво усмехнулся.

— Зимой бандита ловить трудно, — проговорил он с сильным кавказским акцентом. — Ми сама три года уже искай бандита Крым-Шамхалов и никак не могла найти.

На следующее утро оседлали коней и двинулись дальше. Пробирались по глубокому снегу несколько суток. Нигде ни зверя, ни человека. В завьюженной дали лишь безмолвно поднимались исполины горы в грозно надвинутых снежных папахах да потрескивали на морозе гиганты деревья. Все это выглядело сказочным, волшебным. Впереди ехали Шкрумов и Минаков, за ними — Кочатуров со своими чекистами, а Жебрак и Жадин с отрядом войск ОГПУ, провожая карачаевцев до места назначения, следовали позади. В самом хвосте тянулись три подводы, нагруженные продовольствием. Над лошадьми, покрытыми инеем, клубился пар.

Наконец поднялись к верховью Урупа, заночевали в балке Черемухе. На рассвете Жебрак послал Кочатурова и Шкрумова с группой бойцов в разведку с заданием определить местонахождение банды, а сам, зная теперь, где расположился его отряд, с несколькими оперативными работниками возвратился в Преградную, куда должен был прибыть Виктор Левицкий с курсантами Нацкавшколы.

Разведчики в пешем порядке взобрались скрытой местностью на высокую гору и, засев среди сосен, на третьи сутки увидели во второй очхазде 16 пасущихся лошадей. Была солнечная морозная погода. Ослепительно сверкал снег. Разведчики просидели там еще несколько дней, но никого не увидели. Лошади оставались в балке… Но вот наконец, на шестой день, около полудня, из елового, запушенного снегом леса вышли два азиата в черных папахах и бурках, с карабинами за плечами. Внимательно оглядев в бинокли местность, они простлали на снегу бурки, стали на колени и, поднимая и опуская руки, принялись молиться. Шкрумов послал связного к Жадину, и к ночи отряд перебрался из балки Черемухи к разведчикам на гору. Утром туда же прибыл Жебрак с курсантами Левицкого.

Еще прошел день. Лошади по-прежнему находились в балке, и снова в полдень к ним пришли те же азиаты. Пересчитав и осмотрев лошадей, они вскоре скрылись.

— Надо брать этих двоих, — предложил уполномоченный ОГПУ Кривошеев.

На следующий день те же самые бандиты вышли к лошадям. Разглядев их в бинокль, Минаков воскликнул:

— Да это же мои старые знакомые! Баксанук и Дауд Крым-Шамхаловы, братья.

— Главное, не спугнуть их, — сказал Жебрак. — Если они заметят что-нибудь подозрительное, то вся банда немедленно покинет эти места. Надо действовать крайне осторожно.

Минула еще одна ночь. На рассвете, после небольшого совещания, Жебрак принял решение идти в горы по следу, протоптанному Крым-Шамхаловыми. Он был уверен, что этот след приведет в логово.