На земле Родоса

– Не одна, – произнесла Ирина, думая как обстоят сейчас дела в Карелии. – Посмотри в окно, напротив такая же конторка. Бывает с самого утра уже люди стоят. Причем не сказать, что внешне они плохо выглядят. Обычные люди, такие, как и мы, но стоят и ждут одобрения на выдачу денег, либо как можно скорее закрыть проценты. Стоят и совсем молодые. – вдруг её голос умолк. – Не понимаю, зачем я тебе. Ты мог бы забыть меня, жить в Москве, построить там карьеру. Надо ли тебе все это? Зачем ты вернулся? – под первыми каплями слез, произнесла Ирина.

Родос промолчал, выждал в несколько секунд, ответил:

– Я вернулся, потому что по-другому не могу. Я не мог бы найти замены тебе, даже если сильно захотел. Я просто не могу иначе. Это трудно выразить словами, но сердце подсказывает жить именно так. Главное будь со мною рядом.

Несмотря на изъяны, зная привычки и интуитивный стиль поведения, они не отдалялись друг от друга. Верно решив и решившись, пара, наконец, воссоединилась, создав крепкую деталь треснутого института.

Дело не было во внешности или в благосостоянии семьи. Дело в невидимых сердечных связях, что были им дороже всех сокровищ мира. И одна из таких связей была верность слову, которое Ирина не пустила по ветру. Пока не было Родоса, с ней пытались знакомиться, заигрывать, льстить, опускать грязные шутки в стремлении привлечь внимание, и все то, что могло затуманить простую девку, но она противилась этому, держав свое слово.

– Уступил и я в борьбе неравной, и присмирел у ваших ног, – произнес Родос, обняв крепко Ирину.

VIII.

Спустя месяцы, дела в семье пошли как нельзя лучше. Анна была занята хлопотами быта, и перехаживала из угла в угол в приподнятом настроении с приезда сына. Вместе с ней, возвращению Родоса, была рада Ирина, решившись переехать под одну крышу к семейству Комниных, и ныне погруженная в устройство будущих комнат для ещё не рождённых детишек. Спокойны были и красные кардиналы, умиротворённые новым домом, но все ещё сидящие в клетке. В стенах дома веяло наступившей благостью.

Все это время Родос скрупулёзно перенимал отцовские дела, стараясь взять в свои бразды все производство: от возделывания почвы до первой отгрузки хлопковой культуры. Это было принципиально важно, видя густую седину отца, его угасающие силы от года к году, и жалобы на боли в спине. Он будет единственным, кому вскоре придется кормить семью, неся всю ответственность в будущем за принятые решения сегодня.

В общем-то, было не важно, если бы семейство занималось не хлопковыми полями. Это мог быть и обувной магазинчик, и небольшая кофейня или оказание каких-либо юридических услуг. Какое дело не важно, важно было вести его дальше, вникая в самую мелкую деталь начинания, что успешно у Родоса получалось. Ему думалось, что это получилось и у любого другого. Все дело в желании и внутренних порывах.

Имея внушительные накопления, которые Родос делал со времен обучения в столице путем консультаций и различных подработок, были куплены новые тепловые плиты, предназначенные к скорой замене старых. Вслед за тепловыми плитами, был снесен старый деревянный забор, окружавший периметр поля, и заменен он был на проволочное ограждение. Вместе с тем, накоплений не хватало на новые удобрения и оборудования из-за увеличенной инфляции, и низкого благосостояния граждан окраины, из-за которых все необходимое было трудно отыскать, и которое приходилось искать в крайних точках страны, тратя при этом средства на транспортировку или таможенные оформления. В свою очередь это приводило к обращению к банкам, оформлению кредитов. Как того не хотел Родос, и в душе сопротивлялся Алексей, дело того стоило. Упор был поставлен на качество продукта, пусть и пришлось взять на себя кредитное бремя.

Семья в убыток себе не работала. Алексею удалось вывести, благодаря голландским удобрениям, новый сорт хлопка, с утолщенными ветвями, дававшими объемные и мягкие пучки культуры. Продукции стало больше, старый амбар, который нуждался также в капитальных ремонтах, постепенно заполнялся. Поля начали приносить прибыль, помогать закрывать имеющиеся кредиты, и заключать приличные контракты с поставщиками с Краснодара, старающихся перенять северные технологии возведения хлопковых культур.

На народных языках не редко ходили разговоры о тошнотворном развернувшемся кризисе в стране, мешающем нормально жить и урезать себя во всем, особенно в еде. Вследствие кризиса, мелкие предприимчивые люди закрывали свои лавочки. Предложение на рынке, среди бытовых потребностей, не уменьшалось, но за достойное качество порой приходилось платить в разы больше, чем можно было предположить перед покупкой, а говорить о конкурентах в сегменте производства хлопка и вовсе не стоило. Их и не было, так парочка фирм на юге, остальные все из зарубежья. Это был несомненный плюс, вопреки всем негативным прогнозам в вопросах нерентабельности дела Комниных. Родос внимательно продолжал изучать внутренние механики ведения дела, и под опытной рукой отца, достиг низких издержек выращивания и поставок.