Nabat_1

— Илья Натанович часто обращался ко мне за помощью, — нехотя ответил Момот и сразу же перешел к другому вопро­су. — А сюда я приехал по стечению обстоятельств. Здесь много интересного для меня. Начнем с легенды. Собор в Аник- щяе считается выдающимся творением готической архитек­туры не только в Прибалтике, но и во всей Европе. Легенда гласит, что черт-завистник схватил огромный камень и по­летел в Аникщяй, чтобы разрушить собор. В пути он замеш­кался на полчаса и оказался на месте с первым ударом полночных часов. Он бросил камень на опушку не менее зна­менитого и воспетого поэтами Аникщяйского бора и улетел прочь. Этот камень, или, как его величают, валун Пунтукас, цел и невредим поныне вот уже много лет. С легендой пере­плетается вполне реальная история. Два американских лет­чика, эмигранта из Литвы, Дарюс и Гиренас в июле 1933 года совершили перелет из Америки в Европу. Тридцать тре­тий год, в Германии пришел к власти Гитлер, объявивший Прибалтику вотчиной Германии, и летчики совершали свой перелет как символ противостояния насилию. Над границей Германии и Польши самолет попал в грозу и, уходя от нее, разбился возле города Мыслибуж. Доподлинно известно, что горючего у них осталось на полчаса полета. Вмешательство грозы погубило их. Есть побочная версия, якобы самолет сбили поляки: Пилсудский со своим окружением бредили тогда походом на Ковно, ныне Каунас. А может быть, и нем­цы сбили самолет. Но задержка полета на полчаса присут­ствует в каждой версии. Да, чуть не забыл! — спохватился хозяин. — В память о героях-летчиках их барельеф высечен на Пунтукасе. Притом высекали барельеф скрытно от фашис­тов, хозяйничающих в Литве: обстроили валун домиком и работали там. Обе истории рассказал мне приятель двадцать лет назад, когда я гостил у него в Каунасе. Спустя десять лет я вновь побывал в этом городе, когда балбсс Александр, сын Нины, служил в десантниках. В тот приезд мы, конечно, ви­делись с моим старым товарищем, но чисто случайно я заце­пился за тот факт, что черт опоздал на полчаса и летчики, летевшие с благими намерениями, тоже опоздали на полча­са. В то время я как раз активно штудировал Библию, зара­женный Трифом, и обратил внимание, что Библ ия, в общем-то книга с выверенной хронологией и датами, четко акценти­рующая время, в одном месте изменяет этому правилу. Это мес­то — Апокалипсис, глава восьмая: «И когда он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса». Лад­но бы я за уши притянул летающего черта с камнем и пило­тов, но в Библии нет пустых мест, каждая дата и число многозначительны. Я просмотрел старинные руководства по магии и не нашел там и намека на ответ. Вот тогда я взял и соединил все три факта в одну программу и получил порази­тельный ответ: катастрофы на АЭС запрограммированы дав- ным-давно, их непредсказуемость относительна на первый взгляд. Вообще атомная энергия — порождение авантюрис­тов. Великий Эйнштейн был в числе первых вместе со своей «Теорией относительности». Будучи клерком в патентном бюро, он воспользовался чужими открытиями и создал соб­ственное. Умному пройдохе не хватило чужих исследований. «Теория относительности» является всего лишь введением в макрокосм. Альберт Эйнштейн стал великим, а мир получил программу своей погибели. Вот куда завел нас конкистадор Франсиско Писарро, разгромивший государство инков Та- цантинсуйю, а вместе с ним и древнейшую магию круга, ос­тавив нам квадрат печали. Кстати, инки и майя не пользовались колесом, хотя могли применять их в повозках задолго до древних египтян. Это считалось святотатством. Так вот, первая катастрофа на ЧАЭС практически даже не зашифрована, описывается открытым текстом в том же Апо­калипсисе: «Третий ангел вострубил, и упала с неба большая звезда. Имя сей звезды Полынь». Чернобыльник — разно­видность полыни. Следующая катастрофа пострашнее...

— Вы знаете, где это произойдет? — выждав, тихо спро­сил Иван.

— Знаю. У города Аваддон. Это библейское название. На сегодняшний день четыре точки планеты претендуют стать им. Так говорит ЭВМ. Пытаюсь выяснить точно. Библия трак­тует это происшествие иносказательно, и сначала надо было выяснить, что имелось в виду под словами: «Пятый ангел вострубил, и увидел я звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладязя бездны. Она отворила кладязь безд­ны, и вышел дым из кладязя». Если брать за основу утвер­ждение, что падающая звезда — это атомная катастрофа, то звезда после пятой трубы тоже катастрофа. Я так и посту­пил, программируя события. И пошел в своей фантазии даль­ше, сделав ключ от кладязя бездны одним из неоткрытых элементов таблицы Менделеева. Увы, — вздохнул хозяин, — я оказался прав. Элемент под номером 109 сослужит нам пло­хую службу.

— Георгий Георгиевич, если вы знаете такие страшные вещи, почему же вы заехали в глушь? — с тревогой спраши­вал Иван. — Надо бы поближе к другим ученым мужам, к центру?