Набег язычества на рубеже веков

А вот «Collegium» на сцене», посвященный теме «Люди и звери», Сергей Борисович проводил совсем по-другому. У самого него было большое вступительное слово, касающееся биологии, экологии и моральных проблем. И оно не было пусть даже эмоциональным, но всё же сценическим, лишь выступлением перед собравшейся публикой, а глубоко продуманным докладом, опиравшимся на серьёзный материал и носившим название «Люди и звери»: трагедия сосуществования». И. М. Крейн выступала с научным «кибернетическим» сообщением на тему «Мы и они». Мы с Н. Р. Мазепой – обе литературоведы – освещали проблему «Люди и звери» с разных точек зрения и в разном жанровом ключе: она откровенно «протестовала»: «Вредное? Полезное? Нет, живое!»; я же читала свои рассказы-миниатюры об экзотических животных – рассказы в основном документальные, лишь беллетристически оформленные: о говорящем попугае и ручном уже, живших у моих родственников и знакомых. И на этом «Collegium»’е на сцене», посвященном как будто бы не музыкальной теме, всё равно было много музыки в исполнении лучших профессиональных пианистов и вокалистов (среди них О. Анищенко – дипломантка Международных конкурсов в Орлеане (Франция); М. Пухлянко – лауреат Международного конкурса «Золотые ключи» в Париже (Франция); профессор Н. Н. Витте и т. д.). Душой всей этой научнокультурной программы был Сергей Борисович, выполняя сложную роль участника и «дирижера» спектакля – видимого и невидимого зрителями.

В последний год своей жизни Сергей Борисович был ещё очень активен в плане общественно-научном, и я смогла убедиться в этом на конкретном примере

Пушкинской (юбилейной) темы. Ведь юбилей выдающегося писателя – это всегда предпосылка двоякая: с одной стороны, она захватывает исследователя глубиной и богатством самого материала, неповторимо яркой личностью автора; с другой стороны, та огромная фактическая литература, которая уже существует по данному поводу, – популярно-критическая, биографически-поисковая и собственно научная – столь велика, так «давит» на исследователя, что желание быть оригинальным, сказать «абсолютно новое слово» становится просто навязчивой идеей.

Поэтому мне, очевидно, так и запомнилось очень интересное, действительно новаторское выступление Сергея Борисовича на Пушкинской конференции в апреле 1999 года в Киевском национальном университете имени Тараса Шевченко. Замечу сразу, что С. Б. Бураго не передал текста своего доклада для печати в «Сборнике научных трудов»: «А.С. Пушкин и проблемы мировой культуры» (К.: Логос, 1999), а развернул его в отдельную главу под соответствующим названием в своей книге «Мелодия стиха (Мир, Человек, Язык, Поэзия)» (К.: «Collegium», 1999). Она ещё ждёт своего вдумчивого и компетентного теоретика литературы, критика-русиста (там, в основном, материалы, посвященные русской литературе XIX и XX веков – творчеству Пушкина и Блока).

Но вернёмся к Пушкинской конференции в Киевском национальном университете. Доклад С.Б. Бураго стоял последним на Пленарном заседании в программе конференции – «О мелодии, композиции и смысле «Медного всадника» А. С. Пушкина». Я с огорчением видела, что Сергея Борисовича пока нет (может, его вообще не будет? Может, он отказался участвовать в заседании?). А «пленарные» доклады уже читали один за другим, многие из них были интересными, квалифицированными с литературоведческой точки зрения, но достаточно традиционными в своей постановке вопроса и сосредоточенными, в основном, на остро дискуссионной теме: Пушкин и Украина. И, наконец, в последний момент появляется Сергей Борисович как докладчик. Он докладывает очень живо: как опытный педагог он знает, о чем именно надо доложить, а что оставить «за кадром», в «рабочем порядке». Его тему и её раскрытие аудитория воспринимает положительно, даже восторженно, потому что Бураго удаётся сочетать трудно вообще сочетаемое: результаты конкретного эксперимента (он говорит об «акцентной частотности» «Медного всадника», о его ритмомелодике и именно мелодии данного стиха) с творческими обобщениями, т. е. органически соединяет анализ структуральный, в какой-то мере формальный, с анализом идеи, темы, художественной образности произведения, даже его «подтекста» политического, выдвигая свою версию пушкинского замысла поэмы. Обычно доклады такого типа неотвратимо «распадаются» – на анализ формальный или же только историко-литературный. А вот объединить это как раз и удалось Сергею Борисовичу и в самом докладе, и в разделе книги, «Медному всаднику» посвященном. Тут автор и доклада, и книги показал своё умение мыслить одновременно и научно, и литературно-творчески.