Начать с начала (СИ)

Я попыталась придумать еще какой-нибудь вопрос, который можно было бы ему задать, но в основном все они касались остальных девушек, а вникать в подробности я не хотела. Пожалуй, приблизительное положение дел я представляла себе и так, а если в чем-то и ошибалась, портить себе настроение сейчас не хотелось.

Максон взглянул на мое запястье.

— Ты… — Он вскинул глаза и, похоже, решил задать какой-то другой вопрос. — Ты не хочешь потанцевать?

Я кивнула:

— Только я кошмарно танцую.

— А мы будем танцевать медленно.

Максон притянул меня к себе и положил ладонь на мою талию. Я приняла его протянутую руку, а второй приподняла намокший подол. Мы стали покачиваться на одном месте. Я прижалась щекой к груди Максона, а он уткнулся подбородком мне в макушку, и мы принялись танцевать под музыку дождя.

Он еще крепче обнял меня, и у меня возникло такое чувство, что все плохое улетучилось и обнажилась суть наших с Максоном отношений. Мы были друзьями, которые не хотят лишиться друг друга. Во многом мы были полными противоположностями, но это не мешало нам быть родными душами. Я не стала бы называть наши отношения судьбой, но это определенно было что-то большее, нежели все то, с чем я сталкивалась прежде.

Я подняла голову и, коснувшись ладонью щеки Максона, притянула его к себе для поцелуя. Его влажные губы обожгли мои. Его руки обвились вокруг моей талии, и он прижался ко мне, словно боялся, что рассыплется, если не сделает этого. Дождь барабанил по крыше, заглушая все остальные звуки. Казалось, в мире воцарилось безмолвие. Мы танцевали, и мне было мало — мало его, мало этих прикосновений, мало пространства и времени.

После многомесячных попыток разобраться в себе, в своих желаниях и надеждах, я вдруг поняла — здесь и сейчас в обстановке, которую Максон создал только для нас двоих, — что все мои метания лишены какого бы то ни было смысла. Оставалось лишь двигаться вперед и надеяться, что как бы далеко нас ни отнесло друг от друга, нам удастся найти путь обратно.

Другого выбора не было. Потому что… потому что…

Я долго к этому шла, но когда осознание пришло, оно было мгновенным.

Я люблю Максона. Впервые за все время я вдруг поняла это с непреложной уверенностью. Я не пыталась откреститься от этого чувства, цепляясь за Аспена и за все сомнения, которые были с ним связаны. Не пыталась оставить себе путь к отступлению на тот случай, если мое чувство останется безответным. Я просто отдалась ему.

Я люблю его.

Понятия не имею, откуда взялась эта несокрушимая уверенность, я просто знала, знала с такой же определенностью, как собственное имя, как цвет неба, как любой факт, о котором пишут в книгах.

Интересно, он тоже это почувствовал?

Я поспешно закрыла окно и задвинула шторы. В комнате стало темно. Так лучше. Никаких воспоминаний. Никаких чувств. Никаких эмоций. Я медленно осела на пол и посмотрела на свои ладони, все еще влажные от дождя.

— Как видно, не почувствовал…

Просидела я так достаточно долго. Придя в себя, попыталась высушить руки о халат, но они, как и были, остались влажными. Как оказалось, брызги попали на подоконник, а оттуда на халат. Я встала с пола и, сняв халат и бросив его на кресло, подошла к зеркалу.

Мне хотелось уже в который раз спустить себя с небес. Посмотреть на себя нынешнюю. Не на ту девушку-бунтарку, которая когда-то участвовала в Отборе и которая прогневила самого Короля, а на ту, которая изменилась настолько, что порой даже сама не узнает себя. Которая бездействует, когда нужно сделать хоть что-то, которая молча подчиняется приказам своего мужа, которая перестала быть примером для подражания с того самого момента, когда бесчувственно смотрела на публичную порку мальчика-подростка, укравшего на рынке сапожки для своей маленькой сестренки.

Моя жизнь изменилась. Изменилась я. Изменилось все.

Я больше не я. Настоящая Америка умерла уже очень давно. Я лишь жалкий клон, пародия, неудачная шутка судьбы. Клон, исковерканный издевательствами мужа, уничтоженный изнутри от разбитого сердца. Клон, больше нежелающий жить…

Единственным, что все еще продолжает поддерживать его жизнь, — это семья. Томас, Айрин, мама, Мэй, Джерад — все они те самые люди, что все еще держат клона на плаву.

***

Как я и просила, платье было принесено мне ровно в назначенное время. Забрав платье из рук служанки, я приказала ей присмотреть за детьми, а как только она скрылась за дверями детской, я тут же достала платье из чехла.

Ну вот, совсем другое дело! Платье было схоже с моими повседневными платьями, но только тем, что закрывало абсолютно все, кроме шеи. В остальном оно было просто роскошно. Никаких камней, никаких блесток. Только мягкая на ощупь бархатная ткань цвета моря во время шторма.

— Просто идеально! — воскликнула я.

В порыве счастья я подошла к небольшой шкатулке, стоящей на туалетном столике, и достала оттуда кольцо, которое было на мне в день пожара. Я взяла кольцо и направилась в комнату детей. Но прямо у двери я остановилась, раздумывая, правильно ли я поступаю.