Над Волгой

Он надумал идти в баню. Сегодня день удовольствий. Ванны, которыми его угощали в больнице, Петя ни во что не ставил. Баловство одно эти ванны! Он любил помыться в парной, похлестать спину веником, вылить на себя шаек двадцать горячей и холодной воды.

Решено: баня так баня!

Домой Петя возвращался, промытый чуть не до самых костей, в счастливейшем состоянии духа. До условленной встречи оставалось каких-нибудь три часа.

Но у входа в общежитие, на той желтой лужайке, которую Петя хотел подарить Кате Танеевой, он увидел такое, что сразу испортило ему настроение. На скамейке, сунув руки в карманы, сидел вразвалку парень с таким видом, как будто хотел показать: «Плюю я на все!» — и действительно, не спеша сквозь зубы плевал, а под ногами у него стояли на высоких стебельках яркие, невиданно свежие одуванчики.

— Что ты? — спросил Петя, узнавая в парне Алешу Стрелина.

Да нет, он его не узнал! Алеша Стрелин, с которым Петя часами возился в школе передовиков и, может быть, спас от увечья, развалясь на скамье, с тупым равнодушием глядел на него и даже не шевельнулся, когда Петя подошел.

,— Ты что?

— Иди куда шел. Не задерживайся, — ответил Стрелин, растягивая губы в злую усмешку.

— А я тебя спрашиваю…

Петя замолчал. Что-то такое угрюмое разглядел он в лице этого парня, что понял —. угрозами не возьмешь. «Погоди, я приведу тебя в норму!» — подумал Петя.

— Алешка! А рука-то у меня хоть бы что! — беззаботно воскликнул он и, схватив Стрелина за ворот гимнастерки, с силой встряхнул и поставил на ноги. Он крепко держал Алешу за ворот и, смеясь, приговаривал: — Смотри, ничуть не повредилась рука. Только здоровее после гимнастики стала!

А сам думал, глядя в серое, с опущенным ртом лицо Стрелина: «Да что с тобой, парень?»

— Отпусти!

Петя отпустил. Минуту они постояли молча. Алеша тяжело дышал.

— Идем чаю напьемся, — позвал Петя. — Я любительской колбасы полкило купил. Закусим. Идем!

Он пошел вперед, не оглядываясь, зная, что Стрелин не может не идти.

— Ну, говори, что с тобой? — спросил Петя, собрав на стол чай.

Он с удивлением и жалостью заметил отросшие волосы Алеши, грязную шею и весь его запущенный вид.

— Или нет, сначала поешь. Или лучше сразу скажи. Чаю после напьешься.

— Чего говорить? — не поднимая глаз, ответил Алеша. — На выгонку меня. Увольняют с завода.

— Что-о-о? Алеха, ты врешь!

— Правду говорю.

— Кто увольняет?

— Она. Товарищ Танеева.

Если бы Алеша кинулся в драку, Петя поразился бы меньше, чем услышав эти слова.

Катя Танеева, милая Катя с черной челкой, Катя, которая принесла ему в больницу охапку черемухи и которую сегодня в шесть часов вечера он будет ждать на остановке трамвая возле бульвара, увольняет Алешу с завода!

— За что?

— Бездушная. Вот за что.

— Погоди припечатывать. Рассказывай.

Обида и ухарство перемешались в рассказе Алеши, в каждом слове сквозила враждебность к Танеевой, но Петя ясно представил, что было.

В тот день, когда со станка Алеши вырвалась скалка и Петя упал навзничь на каменный пол. Алеша от страха забился в штабеля покрышек в браковочном цехе. Там его насилу разыскали к концу дня.

После аварии Алешу сняли со станка а поставили подсобным рабочим. Алеша пал духом. Стыдно глядеть на станки, встречаться с людьми, все противно и скучно.

Екатерине Михайловне то и дело приходилось отчитывать Алешу — так он плохо работал, а он в ответ только щурился ей в лицо да смеялся.

Вчера произошел такой случай. Крючки подвесного конвейера, загруженные браслетами, проплывали мимо станков, а Алеша, вместо того чтобы снимать с них браслеты и развешивать возле сборщиков на стойках, забыв обо всем, без дела стоял у окна.

Там его и застала Екатерина Михайловна.

— Ты опять стоишь, Стрелин? — в раздражении крикнула она.

Он обернулся:

— А вы всё подсматриваете?

Не поладить ему с этой инженершей, все равно пропадать! Он сунул руки в карманы, небрежно навалившись спиной на стекло. Стекло треснуло, со звоном полетели осколки. Алеша метнулся и, сам не помня, что делает, вспрыгнул на стоящую поблизости электротележку и погнал вдоль цеха. Куда он собирался на ней убежать?

— Стой! Стой! — кричала Екатерина Михайловна.

Налетит на станок, разобьет, покалечит человека, покалечится сам!

Электротележка со звоном пронеслась вдоль сборочного цеха, свернула за угол, влетела в заготовительный цех и врезалась в тюки прорезиненной ткани.

Спустя минуту, бледная как бумага, вбежала в цех Екатерина Михайловна.

В конце концов все обошлось благополучно, никто не пострадал. Счастье, что тележка врезалась не в машину, а в тюки.

— Ну и выгоняйте! — сказал Алеша, увидев Екатерину Михайловну. Он уже чувствовал, что она добивается этого.

— Да, больше не буду терпеть безобразия! — сказала Екатерина Михайловна и сейчас же написала заявление на имя начальника цеха с требованием уволить Стрелина.

— Теперь куда я? — сутуля спину, спросил Алеша, но, словно испугавшись участия, тряхнул вихрами и рассмеялся: — И без вашего завода обойдусь! Эка невидаль! Вот поем да пойду.

— Куда ты пойдешь? Кто у тебя есть?

«Катя, Катя, как же это так?..» — грустно думал Петя.