Надежда гардемарина

- Правда? А командир Хальстед играл. Я любил наблюдать за ним. Однажды он даже выиграл у компьютера.

Из динамика донеслось:

- Должно быть, это был ужасный день для компьютера.

- Не встревай, Дарла, - проворчал я. Потом спросил: - Он действительно играл во время вахт? - Во мне шевельнулась надежда.

Шантир ответил:

- Конечно, когда мы были в синтезе. А что еще тут делать?

- Это не противоречит уставу?

- Я перечитал его, сэр, ничего такого там нет. Говорится только, что нельзя терять бдительность. А о чтении или играх вообще не упоминается. Тем более что о любых отклонениях дает знать звуковой сигнал.

- Я сообщу, если возникнут проблемы, - горячо заверила Дарла.

- Это что, заговор? Дарла, вы играли когда-нибудь с офицером во время вахты?

- Многие играли. Жанет говорила, что иногда позволяла командиру Хальстеду выигрывать, чтобы поддержать в нем бодрость духа.

- Ты сказала "командир Хальстед". Жанет, видимо, имя их компьютера? Когда ты с ней разговаривала?

- Когда ее корабль причалил к Надежде, чтобы привезти к вам хоть одного интеллигентного офицера, гардема... Я хотела сказать, "командир Сифорт". Я связалась с ней, как обычно.

- А ты с кем играла в шахматы, Дарла?

- С командиром Хагом, разумеется. Но он был не очень интересным противником, - уныло констатировала она.

Я был поражен. Командир Хаг коротал время за игрой в шахматы с компьютером?

- Ладно, расставляй фигуры.

Она выиграла через тридцать семь ходов.

Я настолько расслабился, что остался на второе дежурство, лишь бы быть рядом с ней. Через неделю я стал ограничивать себя одной партией в день. Еще немного, и шахматы стали бы для меня наркотиком. После окончания партии я анализировал каждый свой ход.

Но в один прекрасный день я сыграл вничью. Спустя несколько часов на вахту явился Алекс сменить лейтенанта Кроссборна, явно не одобрявшего мои занятия.

Я все еще пребывал в хорошем расположении духа:

- Садитесь, мистер Тамаров. Он взялся за спинку кресла:

- Простите, сэр, я не могу сидеть. - Жилка на его виске пульсировала.

Мое радужное настроение вмиг испарилось.

- Вы были у мистера Шантира?

- Я только что от него. - Он уставился на темный экран.

- За что?

- Ни за что, сэр. Просто ни за что. - Последовало долгое молчание. Сэр, я хочу уйти из Военно-Космических Сил.

- И не думайте, - быстро ответил я. И, помолчав, добавил: - Мне очень жаль, Алекс. - Больше мне нечего было ему сказать.

- Есть, сэр, - спокойно произнес он. И спросил: - У вас есть причина?

- Какая?

- Ждать. Ничего не предпринимая.

- Вы преступили черту, мистер Тамаров.

- А мне теперь все равно.

Я не стал его отчитывать, только сказал:

- Да, у меня есть причина. - Я кивнул в сторону люка. - Вы свободны, Алекс. Полежите немного.

- Если не возражаете, сэр, я останусь здесь. - На мостике он был недосягаем для Таера.

- Оставайтесь. - Я позволил ему отстоять вахту. А потом послал к доктору Убуру за смягчающей мазью. Он нехотя подчинился, но, видимо, был мне благодарен.

Несколько дней я совсем не играл в шахматы.

Мистер Кроссборн, как всегда, удовлетворительно справлялся со своими обязанностями. В свободное время бродил по кораблю, ко всем приставая с вопросами, пока не исчерпал дело Трэдвелов. Однако не успокоился, о чем сообщил мне Вышинский.

- Командир, меня допрашивал один из ваших офицеров, - сказал он, стоя по стойке "смирно" рядом с моим креслом.

- О чем? - Интересоваться, кто именно спрашивал, не было необходимости. Я и сам это знал.

- О гибели командира Хага, сэр. О взрыве на баркасе и поломке компьютера. Он подозревает, что это не несчастные случаи.

Сердце у меня упало.

- Мистер Вышинский, вам что, нечего делать, кроме как доносить на старшего офицера? Объявляю вам выговор.

- Да, сэр, - спокойно ответил Вышинский. - А что делать, если он опять станет спрашивать, сэр?

- Отвечать. Что же еще? Подчиняйтесь приказам, если не хотите, чтобы на вас пришел рапорт.

- Есть, сэр! Можно идти?

- Да. - Я смотрел ему в след. И спохватился, когда люк за ним уже закрывался, - Спасибо! - Сердце бешено колотилось. Кроссборн - параноик. И представляет собой опасность для корабля.

Сразу после вахты я пошел в свою каюту и остановился перед зеркалом.

- Ты командир, - говорил я своему отражению. Но отражение молчало. - У тебя в руках власть. Помнишь рассказанную Ваксом историю о своем дяде адвокате? Он каждый раз напоминал себе, что его клиент попал в беду не потому, что он его подвел, а потому что он сам себя подвел.

Я нахмурился.

- Почему же тогда ты чувствуешь себя виноватым? - снова обратился я к своему отражению.

Риторический вопрос. Ответ известен. Будь я достаточно опытным, смог бы избежать всех этих неприятностей.

- Но разве дело не в самих неприятностях?

Я долго пялился на свое отражение, потом вздохнул. Чувство вины не проходило.

За обедом я не стал уединяться за своим маленьким столиком, а сел вместе с Кроссборном, который сразу завел разговор.

- Что за человек был командир Хаг, сэр?