Надежда после жизни

– Может поспать? – кивает Прайм, понимая, что я сдалась. – Ты же не выспалась, пока караулила время.

– Я не усну.

– Тогда делай, что хочешь. Просто не выходи за рамки дозволенного. Это все, о чем я прошу.

Он уходит, даже не попрощавшись.

Команда уже грузится в огромные машины. Винты прокручиваются, собираясь поднять их в воздух. Пыль начинает клубиться вокруг них.

Парни, что сидят внутри вертолетов, снаряжены так, словно ожидают мини-войну. Они готовы столкнуться с любой угрозой и готовы нейтрализовать ее ценой собственной жизни.

Наверное, это и есть первоначальная и главная цель всех хладных.

Я к такому не привыкла.

Отец другой. Его сделали другим любовь моем матери. Ее отношение, забота к нему изменили его взгляды. А этих парней обучали лишь воевать и побеждать.

Всегда лишь побеждать!

Меня едва не сбивает с ног поток мощного воздуха, когда вертолеты поднимаются вверх. Я отхожу назад, закрываясь руками от пыли. Она уже проникла ко мне в нос и сейчас пытается заставить меня чихнуть. Волосы выбились из хвоста и теперь нещадно треплются в разные стороны, следуя за ветром.

Они поднимаются все выше. К небу. К солнцу. Они поднимаются, чтобы потом зависнуть надо мной.

И вот я уже вижу лишь хвост последней машины.

– Надеюсь, вы все вернетесь живыми, – смотрю я на небо, где еще видны звезды. Они скоро исчезнут, но потом вернуться. Как и хладные.

Я надеюсь лишь на это.

* * *

В комнате своей я не могу находиться. Избегав все углы по два раза, я принимаю решение идти в общую столовую, чтобы отвлечься от мыслей.

Усаживаюсь за дальний столик и кручу в руке кружку, где плещется обычный яблочный сок. Есть совершенно не хочется.

– Надежда! – слышу я свое имя. Голос мне незнаком.

Поворачиваюсь и вижу среднего роста мужчину.

Его руки чуть меньше развиты, чем у остальных. И одет он весьма странно для этого места – в белый халат. Плечи его покаты, а грудная клетка не выпирает так откровенно вперед, как это происходит у других.

– Да. Кто вы?

– Я – Вуд. Местный врач и, по совместительству, ученый, что постоянно трудится в лаборатории, которая находится над взлетной площадкой. Я видел тебя сегодня там.

– Я тебя не знаю и не разу не видела здесь.

– Верно, – присаживается он ко мне. Я пододвигаюсь, чтобы освободить ему место. Он не из тех, кто ждет приглашений. – я предпочитаю быть рядом с колбами, а не с этими мужланами. А еда… ее можно создать и в лаборатории.

– Разве?

– Думаешь, что биоробота-человека можно создать, а бутерброд – нет?! – смеется он звонким, таким неестественно-открытым смехом.

– Наверное, можно. Раз ты так говоришь. Но что тогда заставило тебя спуститься сюда вниз? – отпиваю я сок из своего стакана.

– Ты. Не хочешь прогуляться до моей обители и помочь мне в одном исследовании?

– О каком исследовании пойдет речь?

– Твоих способностей, – делает он выпад и играет сразу козырем. Крыть мне нечем. – Ты же хочешь узнать их причину?

– Да.

– Тогда, я тебя приглашаю на чашечку чая.

– Тоже, сделанного в лаборатории?

– Конечно, – помогает выбраться мне Вуд из-за стола.

Мы быстрыми шагами покидаем столовую.

Лаборатория находится над площадкой и огромная стеклянная стена открывает на нее невероятный обзор. Можно видеть всех и вся. В любой детали.

В самом помещении чисто. Оно отделано широкой квадратной плиткой и нет и намека на то, оно находится внутри горной породы.

Множество разнообразных приборов то пикают, то умолкают. Что-то печатает, а что-то вырисовывает замысловатые дерганые линии на бумаге. Где-то ухает и жужжит круглая центрифуга с многочисленными колбочками.

В углу отделено место под кушетки для больных и раненых.

Около каждой стоит держатель, чтобы можно было подвесить капельницу. Тут же есть и монитор слежения за сердцебиением. Все сделано на славу.

– Сюда, пожалуйста, – приглашает меня Вуд к дальнему столику, где есть три стула. Они задвинуты. Похоже, здесь царствует единолично лишь Вуд.

– Спасибо, – присаживаюсь я на предложенное мне место.

Мой взгляд сразу же натыкается на бумаги, которые неряшливым веером раскинулись на столешнице.

– Что это? – вчитываюсь я в протокол исследований и испытаний. Номер попытки пугает меня и, одновременно, поселяет уважение к этому парню – он настырен в достижении своей цели.

– Попытки понять нашу суть. Суть хладного. Что ты знаешь о нас? Об отце? Что он рассказывал о себе? – вкрадчиво интересуется Вуд.

– Ничего. У нас были некоторые темы под запретом.

– И эта тема входила в их список. Так?

Я кивком головы подтверждаю его слова.

– Ясно. Тогда, я расскажу тебе кое-что о нас и о тебе. Но для начала, – берет он в свои руки, одеты в стерильные перчатки, шприц. – позволь взять мне немного твоей крови.

– Зачем?

– Если мои догадки верны, то все дело именно в ней.

– Откуда ты будешь брать кровь?

– Протяни мне свою руку.

Вначале один из моих пальцев оказывается расковырянным. Из ранки появляются алые яркие капли крови. Я ноздрями могу уловить едва заметный запах солености и железа.

Следом Вуд втыкает новую иглу, потолще и побольше, мне в вену.

– На всякий случай, – пожимает он плечами на мой вопросительный взгляд.