Накануне не знаю чего

При жизни разве умирают?
При жизни моются, стирают,
Целуются, растят детей,
Едят. Да мало ли затей?

При жизни разве умирают?

Младенцем в кубики играют,
Юнцом несут прекрасный бред.
Покуда живы смерти нет.

«Девочка с высоким лбом…»

Девочка с высоким лбом
В чём-то сером, голубом
На картине старой очень.
Кто сказал, что мир непрочен,
Если смотрит до сих пор
Девочка на нас в упор
Взглядом светлым, безмятежным
В платье, льющемся и нежном,
Приглашая: «Не спеши.
Поживи со мной в тиши.
Отдохни со мною рядом
Под моим недвижным взглядом».

«Я люблю эти долгие проводы дня…»

Я люблю эти долгие проводы дня,
Что меняет цвета, покидая меня.
Я его провожать начинаю с зари.
«Что-нибудь мне на память, – прошу, – подари».
Он мне дарит тепло в середине зимы,
И на лужах узор ледяной бахромы,
И оттаявший пруд с небесами в пруду,
И подарок, который я после найду.

«Хоть верится слабо в счастливый конец…»

Хоть верится слабо в счастливый конец,
Но каждый в душе – желторотый птенец
И ждёт не войны, не болезни, не шторма,
А чьей-то опеки и сладкого корма.

И даже поживший, усталый, седой,

Он верит, что он под счастливой звездой
Родился, и дальше – не смертные муки,
А чьи-то большие и тёплые руки.

«– Ещё далеко ли?..»

–  Ещё далеко ли?
–  Докуда? Докуда?
–  До звёздного часа, до счастья, до чуда,
До лучших времён, до не знаю чего,
До отдыха чаемого моего?
–  Всё будет. Всё как-то должно разрешиться.
Осталось немногое – жизни лишиться.

«Мы с тобой приземлились…»

Мы с тобой приземлились, сложивши крыла.
День был белым, и ночь тоже белой была
Из-за снега, что свой совершал перелёт
Все глухие ночные часы напролёт.

Мы глядели на снег, что летал и летал

И земные прорехи бесшумно латал,
И, присев на земное блескучее дно,
Из двух тел превратились мы в тело одно.

«Всё белое – и верх, и низ…»

Всё белое – и верх, и низ.
Вопрос мой в воздухе повис.
Ответом только снег скрипучий.
Я повторю на всякий случай.
А впрочем, надо ль повторять?
Не лучше ль с радостью нырять,
Нырять с головкой в море света,
И от Творца не ждать ответа,
И жить, не зная, почему
Понадобились мы ему.

«Так рано глаза начинают слипаться…»

Так рано глаза начинают слипаться.
А утром мне так тяжело просыпаться.
Так рамки земные для жизни тесны.
Зато так воздушны и сладостны сны.
И я в этих снах молода, легконога,
И всё мне подвластно – любая дорога,
Все близкие живы и рядом они.
Будь милостив, ангел, и сон мой храни.
Позволь со мной рядом побыть моей маме,
Такой молодой с золотыми кудрями.

«Тебя помилуют, не бойся…»