Наказание памятью (СИ)

  - Вижу, - ответила Эдилия. - Но это его дело, где стоять. Роща принадлежит всем. Дай-ка, мальчик, ружьё.

  - Не дам! - твёрдо заявил тот.

  - Это ты зря, - сказала Эдилия и мгновенно нахлобучила на него своё ведро. Мальчик ахнул. А женщина возвратным движением выхватила из его испуганных рук ружьё и закинула его в ручей. Двумя секундами позже вернула себе ведро. Никто не успел и рта раскрыть.

  - Иди за мной, охотник. Тебя он не тронет, - сказала она и пошла к родниковой чаше.

  Зрачки у мальчишки стали размером со смородину. Он несмело оглянулся на мужчин и нетвёрдо зашагал за этой эксцентричной женщиной. А та ещё на подходе к кабану поняла, что с ним беда и, что ждёт он помощи.

  "Привет, сосед", - сказала Эдилия и наклонилась над мордой кабана. Его рыло опоясывала стеклянная спираль из белой водочной бутылки. Острые, как лезвия, края спирали впились в пятак, лишая животного возможности выдернуть нос из этой коварной ловушки.

  "Что, не нашёл другого места, где напиться? - улыбнулась Эдилия. - Ну да тебе видней с муравейника".

  Осторожно подошёл мальчик. Голосом, полным сочувствия, спросил:

  - Что это с ним?

  - Да вот захотел из нашего родничка напиться и в беду попал, - пояснила она. - Что делать будем?

  - А может маслом намазать, - предложил мальчик, - и стекло слезет.

  - Я уже подумала об этом, - ответила Эдилия. - Но видишь, как у него пятак распух? Стекло никак не соскользнёт. Здесь есть только один выход: разбить эту стекляшку прямо на носу. Ну а ранки прижжём. Ты принеси йод, а я пока подходящие камушки найду.

  Мальчишка убежал. Группа мужчин разделилась: двое стали доставать из ручья ружьё, а Ульяныч направился к Эдилии. Через три минуты всё было готово. Эдилия подложила под края стекляшки картон, упёрлась камушком с одной стороны, а с другой - легонько стукнула. Кусочек спирали откололся. Ещё удар и ещё. И стеклянный капкан рассыпался. Борька удовлетворённо хрюкнул. Эдилия смазала ему ранки и сказала:

  - А теперь, друг пятнистый, топай в лес. Найди там своих сородичей. Будь уверен, ты такой не один. - Потом она наклонилась к его уху и прошептала: - Ты мне уже надоел. Я тебя оставила при твоём весе и при любимом занятии. И ты опять у меня под ногами путаешься. А может тебя превратить в крысу?

  Борька взвизгнул, словно пожарная машина у перекрёстка, отпрянул от неё, и как дунул по кустам, только треск пошёл. Ульяныч и мальчишка и рты открыли.

  - А что вы ему сказали? - сгорая от любопытства, спросил мальчишка.

  - Я ему сказала, что если ещё раз увижу его здесь, то хвост оторву, - отшутилась Эдилия. - Кстати, ты хоть сейчас-то понял, что кабанчик пришёл к вам за помощью, а вы к нему - с ружьём.

  - Понял, - вздохнул парень. - Это всё дядя...

  - Ну хорошо что понял, - заметила Эдилия. - Между прочим, на месте этого кабана мог оказаться кто угодно. А стекла-то в родник набросали вы с ребятами. Так что подумай теперь с друзьями, как его очистить.

  - Сачком. Мы его сачком очистим, - сказал мальчик.

  Было около десяти вечера, когда дверной звонок Эдилии пару раз тренькнул. "Это уборщица, - решила хозяйка, застегнула на одну пуговицу халат и пошла за тридцаткой. - Если бы не она, весь подъезд уже утонул бы в окурках и пепле. Но отдавать деньги на ночь - к безденежью. Это, конечно, неприятно". Эдилия отодвинула задвижку и в приоткрытую дверь сунула три десятки. Но деньги не взяли. А дверная ручка так и выпорхнула у неё из рук. На пороге с букетом цветов и тортом стоял Марат Ашотович. Эдилия с отчаянием воскликнула:

  - Ну что вам от меня надо?

  - Эдилия, я решил, что ты должна быть моей женщиной, - сказал Эпин и протянул ей букет с тортом.

  - Марат Ашотович, но вы мне не нравитесь, - теряя надежду обойтись без скандала, сказала Эдилия и убрала руки за спину.

  - Я-я-я? Не нравлюсь?! - удивился Эпин. - А работать у меня хочешь?

  - Хочу.

  - Тогда должен понравиться, - грубо сказал он ей. - Тем более у тебя теперь нет мужа. А я - добрый и щедрый мужчина, ты меня ещё благодарить будешь. Вот увидишь.

  - Свою щедрость своей жене и доказывайте. И ей же несите свои подарки. А будете преследовать меня, то я и сама уволюсь, - решительно сказала Эдилия, развернула Эпина по направлению к двери и подтолкнула его. - Идите, Марат Ашотович, идите домой.

  Эпин, наливаясь яростью, повернулся к Эдилии, оттолкнул её плечом, прошёл в комнату, швырнул на стол свои приношения и, освободив руки, схватил её за плечи.

  - Ты кого это гонишь? Меня?! - выпучил он глаза. - Пренебрегаешь? Запомни, женщина, если я сказал, что будешь моей, - так и будет. И не перечь мне.

  Эдилия побледнела, упёрлась ладонями в его грудь.

  - Никогда этого не будет. И пошёл вон отсюда!

  Эпин потерял самообладание и схватил женщину за горло.

  - Ну, дрянь строптивая, последний раз даю тебе выбор: любовь или смерть?

  Эдилия сжала в руке талисман, торопливо прошептала заклинание и сказала:

  - Ох, и скотина же ты, Марат.

  В то же мгновение руки Эпина ослабли, и Эдилия оттолкнула его. Майка на шее у него лопнула. Секунд пять он ещё стоял на задних ногах, а потом недоуменно хрюкнул и встал на все четыре.