Наличники

Кухня, к слову сказать, отличалась от остальной квартиры. Мебель и стены в скандинавском стиле, все функционально и просто. Но столешница из цельной доски и каменная раковина говорили о том, что стоило все это недешево. Под потолком висела узорчатая винтажная люстра.

– Она из родительской квартиры, – пояснил Руслан, заметив, как Аня рассматривает ее. – Одна из немногих вещей, что я решил забрать.

– Красивая, – выдохнула Аня.

Руслан выдвинул для нее стул с высокой спинкой, и она села за большой деревянный стол, накрытый простой льняной скатертью и стоящий в самом центре кухни. Под ногами приятно холодила плитка. Из окна, не закрытого шторами, сияло ласковое солнце.

Аня положила письма на стол перед собой и сложила руки. Потом, встрепенувшись, воскликнула:

– Давай я хотя бы кофе сварю?

– Ты гостья, – улыбнувшись, покачал головой Руслан и повернулся к плите и шкафчикам над ней. – Так что отдыхай. – Обернувшись, он добавил: – Будешь кофе с перцем?

Из голубых с зеленью глаз пропала льдистость, так что Аня задумалась, глядя на него, и не сразу поняла, о чем он ее спросил.

– Конечно буду! – воскликнула она.

Тут же из коридора послышался цокот коготков, и в кухню зашел Вольт, ненадолго оставлявший их. Пройдя к столу, он, как будто всегда так делал, положил изящную морду на колени Ани и вопросительно посмотрел на нее.

– Вот же хитрец! – обернувшись и заметив пса, сказал Руслан.

Аня погладила Вольта по морде и улыбнулась.

– Хороший пес, зря ты его так.

– Хороший-то хороший, но хитрый – этого не отнять.

По кухне поплыл аромат кофе с терпкой ноткой от шариков перца, которые добавил в турку Руслан. Аня задумчиво притянула к себе письма и погладила ленточку, словно не решаясь ее развязать.

– Сколько там писем, не считала? – спросил Руслан, уже разливая напиток по чашкам. Хлопнула дверца холодильника, и на столе появилась коробка эклеров, перевязанная фиалковой лентой.

– Я даже не могла смотреть на них, какое уж посчитать.

Руслан поставил перед ней чашку дымящегося кофе – белую, чуть изогнутую, с голубым узором в виде каких-то абстрактных веточек, на тарелочке неправильной формы. Отодвинув в сторону коробку с пирожными, он взял письма.

– Значит, сделаем это вместе.

Он развязал ленту, от давности лет немного выцветшую.

– Двадцать или даже больше писем, – на глаз определил Руслан. – Хочешь, я прочитаю вслух?

– Да, – сказала Аня, ощутив, как вспотели ладони. Холодок пробежал по позвоночнику, и она вздрогнула. Будто чье-то присутствие, как раньше, но стоило ей обернуться, чтобы никого за собой не увидеть, как оно пропало.

Руслан словно не заметил этого, развернул первое в стопке письмо и начал читать.

«Дорогой мой Тахир!

Прошла всего пара часов, как мы расстались, а я больше всего хочу снова оказаться рядом с тобой. Мне свет без тебя не мил, любимый мой! Если бы я могла, то заставила бы всех отвернуться и одна бы смотрела на тебя целую вечность. Только бы они не видели, не завидовали, не желали того же. Иначе осудят, назовут распущенной, скажут, какой дурной пример я подаю детям. А я просто хочу быть с тем, кого люблю! А я тебя люблю, ты это знаешь, мой дорогой. И я все бы отдала, чтобы хоть на пару минут подольше побыть с тобой.

Знаешь ли ты, как тяжко мне сидеть через кабинет от тебя и знать, что ты там? Дышать почти одним с тобой воздухом и знать, что не могу при всех даже посмотреть на тебя просто так, без дела, без вопроса по работе? Мне больно скрываться, как тать в ночи. О своей любви я хочу кричать, петь, так, чтобы все знали и слышали. Но не могу.

Ты знаешь, что я снова приду на наше с тобой место и ты будешь меня там ждать. И я жду этого момента каждый раз, как самого счастливого в моей жизни. Так жди меня там всегда, дорогой мой!

До скорой встречи,

Ульяна».

Руслан отложил письмо и тихо выдохнул. Аня тут же взяла следующее из пачки и начала читать. Это оказался ответ Тахира.