Нанопривычки. Маленькие шаги, которые приведут к большим переменам

Заключение Невероятные результаты маленьких перемен

В 2008 году я выступал на конференции в Амстердаме. Утром я прочел открывающую речь, а остаток дня провел на мероприятиях. Я только что вернулся в номер отеля после вечернего приема, когда звякнул мой телефон.

Мне пришло сообщение от брата. «Гарретт умер от передозировки».

Я моргнул и перечитал снова. Сообщение было таким коротким, таким невыносимо официальным, что я понял – это не шутка. Но мне ужасно хотелось ответить: «Нет!» Я отрицал снова и снова, громче и громче. У меня сдавило горло.

Гарретт был сыном моей сестры Линды. Ему исполнилось двадцать лет, но он все еще звал меня дядей Биджем и крепко стискивал в объятиях при каждой встрече. Он был самым милым ребенком в семье, и все это знали. Братья и сестры звали его Золотым мальчиком. Гарретт любил подсолнухи и мог одолеть почти любого в конкурсе по поеданию вкусностей, особенно если приходилось есть печенье с шоколадной крошкой.

Меня захлестнула волна воспоминаний, а вслед за ней миллион вопросов.

Передозировка? Но Гарретт прошел реабилитацию и много месяцев не прикасался к наркотикам. Я думал, что он свободен и чист. Что случилось? Я тихо сидел на краю кровати, шокированный и подавленный новостью. Так прошло несколько самых ужасных минут. Я знал, что моя сестра испытывает самую чудовищную боль в своей жизни, а я нахожусь на другом конце света. Я стряхнул с себя оцепенение и растерянность и решил: я лечу домой. Сейчас же.

Я позвонил администратору и выяснил, как скоро смогу добраться до аэропорта Схипхол. Было немного за полночь. Я побросал вещи в сумки, несколько минут спустя сел в такси до аэропорта и улетел первым самолетом в Лас-Вегас.

Линда – моя старшая сестра, и с ней связано одно из моих первых воспоминаний: она стоит в нашей гостиной перед небольшой меловой доской. Мне около трех лет. Я сижу на стульчике, а Линда преподает мне очень важный урок. Когда скотч мокрый, он не клеится. Сестра прилепила кусочек сухого скотча на доску, а другой окунула в воду, и он соскользнул с доски, когда Линда попыталась его приклеить.

– Видишь, Би-Джей! – сказала она.

Мы с сестрой всегда очень тепло относились друг к другу, то ли потому, что она была старшей, то ли потому, что мы сошлись характерами. Мы оба любим учить и учиться, и всегда пытаемся сделать так, чтобы наша работа приносила пользу людям.

Наверное, вы уже поняли из моих историй, что Линда очень заботливый человек. У нее восемь детей, а еще она пережила больше трагедий, чем кто-либо из моих знакомых.

Вернувшись в Лас-Вегас, я отправился прямиком к Линде домой. Моя сестра переживала невообразимую потерю, и я хотел быть рядом. Я выступил с поминальной речью и помог нести гроб.

После похорон дома у Линды собрались близкие друзья и дальние родственники, которые принесли куриную запеканку и выразили глубочайшие соболезнования. Я увидел, что Линда вышла из кухни и направилась к боковому крыльцу. Я последовал за ней. Уже темнело. Я увидел, что сестра сидит на каменной веранде. Она свернулась в позу зародыша, опершись о стену и притянув колени к груди. Заметив меня, Линда закрыла лицо руками и затряслась от рыданий. Я сел рядом, обняв ее. Я не знал, что сказать, поэтому мы сидели в тишине.

Позже сестра объяснила, что ей нужно было уйти от людей, от похорон и от ужасной пустоты, которую она ощущала. Но когда я вышел на крыльцо, Линда поняла, что ей никуда не деться. И тогда она разрыдалась.

Сестра заботилась обо мне не только в детстве, но и в начале моей взрослой жизни. Я открыто заявил о своей гомосексуальности, когда учился в аспирантуре в начале 90-х, и сестра была одной из первых, кому я об этом сказал. Я не ожидал, что она примет эту новость с такой любовью и пониманием. Мы росли в консервативной мормонской семье, поэтому Линда проявила невероятное участие. Я раскрыл секрет, который оказалось, мягко говоря, непросто принять религиозной женщине. Но я был младшим братом Линды, и она не отвернулась от меня. В тот день, сидя на крыльце, я понял, что пришел мой черед позаботиться о ней. Прежде чем сесть рядом и успокоить сестру, я подумал: «Что бы ни случилось, я помогу ей».

Это благородное стремление – поддерживать любимого человека, когда ему больно. Но для меня этот момент стал еще и стимулом, показавшим мне направление, в котором я должен жить и работать. И Линда тоже.