Написанное остается

(Балагурит.) Сам вознесешься, шкилет мы твой похороним с музыкой, а лучше сожжем и пепел развеем или в Свислочь бросим, как в Индии. Все равно в эту лужу теперь всякое дерьмо бросают… И потянутся к нам тысячи паломников поклониться местам, в которых принял страдания пророк и ясновидец Антоний. (Тоном Антония.) А через год-другой, смотришь, ета самая, и станут Малые Замоськи Ерусалимом или той же Лаврой.

А н т о н и й. Хват! Даже я до этого не допер.

Х а р и т о н (достает из кармана бутылку). Ну, Антоша, пригуби на дорожку.

Харитон и Антоний выпивают и наскоро закусывают.

А н т о н и й (веточкой сметает с пня муравьев, поет).

Помолимся, братья, пред дальней дорогой,
Пусть легким окажется путь.
Давай, брат Антон, помаленечку трогай…

Х а р и т о н. И молитву в пути не забудь.

А н т о н и й (влезает на пень). Скажу честно, с такими кадрами, как ты, работать можно!

Х а р и т о н. Довоенная школа, брат мой.

А н т о н и й (прислоняется к сосне и принимает вид распятия). Ужас, как здорово!

Х а р и т о н. Наша истинная церковь не признает креста. Лучше садись на пень, как в Индии.

А н т о н и й. Вас понял. Под Будду работать будем.

Антоний садится на пень и принимает вид Будды. Харитон бегает вокруг дерева и прикручивает к нему Антония веревкой. Свободными оставляет руки и ноги. Муравьи сразу же начинают беспокоить Антония.

Смотри, мудрец-самоучка, не очень затягивай процедуру, а то эти гады сожрут меня, и ойкнуть не успею.

Х а р и т о н. Успеешь, ета самая, ойкнешь. Все будет обставлено что надо.

А н т о н и й. Ты обставляй, да меру знай. Не шутки!

Х а р и т о н (поправляя веревку). Ты лучше, ета самая, сиди и не дрыгай. Христос терпел и нам велел.

А н т о н и й (передразнивает). «Велел, велел…» Хотел бы я видеть тебя на моем месте. (По одному сбрасывает с себя муравьев.)

Х а р и т о н. Каждому свое, сказал господь. Я не знаю, станешь ли ты святым, но от ревматизма, опять же от радикулита я тебя излечу на долгие годы. Знаешь ли ты, возлюбленный брат мой, что такое, ета самая, муравей, если на него посмотреть через науку?

А н т о н и й (дрыгает ногами, сердится). Хватит! Закругляйся! Зови единоверцев, и будем стартовать.

Х а р и т о н. Успеешь, ета самая, стартанешь еще. (Забирает одежду Антония и уходит.)

А н т о н и й. У-у-ух! И едят же гады!

Харитон не возвращается довольно долго, и это начинает беспокоить Антония. Он пробует расслабить веревку, но напрасно. Наконец из кустов вылезают  А г а ф ь я, Т э к л я, М а т в е й, У л ь я н а, М а р ь я н а, Х а р и т о н. Антоний принимает вид умершего. Сектанты растерянны и потрясены. Разговаривают полушепотом.

Г о л о с а. Страдалец ты наш!

— Бедненький!

— Заступничек!

М а т в е й. Истинный Христос! Только гвоздей в ладонях не хватает!

Х а р и т о н. Еще, ета самая, не поздно забить!

Антоний незаметно толкает Харитона ногой в спину.

Т э к л я (плачет). Зачем все это было?

Х а р и т о н. На все, ета самая, воля божия.

А г а ф ь я (единоверцам). Вот, говорят, судьбы нет! Стала это я сегодня на вечернее бдение. Стою, бжу… бдю… бдею, и вдруг дверь сама собой настежь, а скелет на порог шасть — и ко мне! А кости хрясь-хрясь, а челюсть лясь-лясь, а у меня зеленые круги перед глазами. Хочу бежать, а не могу, хочу крикнуть, а не кричится. А потом все исчезло, и на том самом месте, де скелет был, сидит наш ясновидец и сияние над головой дугою. Божечка, себе думаю, святой и бессмертный!

Х а р и т о н (со слезой). Помолчи, Агапка, дай жалостливое слово сказать! Святой, ета самая, наставничек, ясновидец наш дорогой, решил принять за нас казни египетские и, как видите, ета самая, отходит. Этот способ мучительной смерти ему сам бог подсказал. И правильно, ета самая, сделал. В святом писании что сказано? В нем сказано, что песьи мухи — собачьи блохи, значит, или, по-нашему, муравьи, комары, мошкара и всякий другой божий гнус — из любого в одночасье душу вымут. И отделится она от грешного тела…