Напиши обо мне роман

Говорят, некоторые люди просто рождаются с мозгом, на который самые простые вещи влияют гораздо сильнее.

Кто-то слышит запахи и видит их, как музыку, кто-то не выносит громкие звуки или телесные неудобства, а кто-то ломается от событий, которых другой даже не заметит.

Говорят, чем дальше развивается цивилизация, тем проще таким людям. Мягче становится одежда, строже законы, запрещающие шуметь по ночам, тоньше этика.

Младенцев кормят не по часам, а по требованию, в интернете можно найти близких тебе людей хоть на другом конце света. И однажды, говорят, тех, кто не похож на других, прекратят считать странненькими выскочками, снобами и сумасшедшими. Прекратят требовать перестать выпендриваться и жить как все.

Тогда таким, как Мишель, можно будет не притворяться другом для всех, кто попадает в поле его зрения. А таким, как я — спокойно заниматься своими делами, не отвлекаясь на желающих объяснить, что я неправильно живу.

Когда-нибудь.

А пока — миру придется привыкнуть!

Мне оставалось поставить точку в последней истории.

Освободиться и попрощаться с последней болью, что еще держала меня.

Я достала телефон.

В баре было шумно, время было позднее, но я все равно нажала вызов — пока не успела передумать.

— Привет, — сказала я, когда на том конце подняли трубку. — Слушай, ты ведь так и не сказал мне, почему ты купил именно зеленый «Порше»!

_____________

Скоро финал.

Я не буду делать послесловия или эпилога, чтобы тишина после слова "Конец" была оглушающей. Без комментариев автора. Все уже сказано.

Поэтому скажу спасибо за то, что были со мной - здесь.

Спасибо)))

и ЛАЙКИ! Поставьте, проверьте или верните, если уносили их с собой, обидевшись))

Все остальное - в блоге, вконтакте, в инстаграме.

Последняя глава

— Приезжай, отвечу.

Тоже верно. С другими глаза в глаза — значит и с ним надо так же.

Но…

— Наверное, это не слишком удобно, учитывая…

Что ты женат.

Он правильно интерпретировал мою заминку.

— Давай сам приеду.

Все-таки я словила дзен где-то там между промерзшей улицей у заброшенного завода и котиками в снегу в парке клиники.

Потому что не рванула в ванную обновлять эпиляцию, не понеслась выбирать самое красивое белье, даже расчесываться не стала — осталась как есть.

Самой собой — той, что была всегда.  

Но сердце все равно забилось, когда через два бесконечных часа зелененький «порш» припарковался на том самом месте под липой.

Пока Роман шел от машины к подъезду, я медленно выпила стакан холодной воды, чтобы успокоиться.

Только не помогло.

Мне пришлось прислониться к стене, когда он шагнул в квартиру, и его запах окутал меня так привычно и больно.

Не стал снимать ботинки. Стоял и жадно смотрел на меня. Я чувствовала его горящий взгляд всей кожей, а сама — пялилась в пол. Грязный. Давно не убиралась. Надо клининг было вызвать, что ли. В новую жизнь, свободную от старых проблем — в чистом. Как в старину в чистой рубахе уходили умирать.

О чем я думаю?

— Так что… — начал он, и я взяла себя в руки.

— Что? — спросила, глядя куда-то поверх плеча, чтобы не встречаться с ним взглядом. — Так скажешь, почему именно зеленый «Порше»?

Он выдохнул и тихо рассмеялся:

— Потому что просто люблю зеленый цвет.

— И все?

— И все.

— Надо же. А почему раньше не сказал?

— Хотел, чтобы ты могла воспользоваться этой лазейкой, если захочешь поговорить со мной. А ты все не хотела.

Ну вот, воспользовалась.

А говорить-то больше и не о чем.

Ему, видимо, тоже.

Поэтому мы просто стояли друг напротив друга. Я рассматривала стену за его плечом и немножко — мочку уха с заросшим следом от прокола. Он смотрел мне в лицо, не пытаясь поймать ускользающий взгляд.

Долго.

Молча.

— Ром… — начала я, не зная еще, что скажу.

— Я так хочу поцеловать тебя… — перебил он.

Я втянула воздух с громким всхлипом. Я тоже. Тоже. Тоже.

Но нам ведь нельзя?

Всего один раз я целовалась с женатым мужчиной. Давно, когда была еще юной и глупой. И с тех пор — ни-ни. Не мой сорт порока.

Тогда, перед свадьбой — не считается.

Но Роман решил по-своему. Как всегда.

Сделал шаг вперед, сгреб в объятия и запустил пальцы в мои волосы, оттягивая голову назад и вынуждая встретить взгляд зеленых, как июньская листва, глаз. Нет, уже как июльская. Потемневшая, густая, но все еще летняя.

Рядом с ним вечное лето. Горько-медовое, свежее, дымное, ускользающее и теплое — как его губы, коснувшиеся моих.

Медленно, как будто он все еще был не уверен, не оттолкну ли я его.

Неужели он еще не изучил меня достаточно?

Его плечи под черной водолазкой — твердые и острые. Его руки на моих бедрах — горячие и сильные. Его дыхание — прерывистое, быстрое. Стук сердца, который чувствуется вот так вплотную настолько явственно, будто его сердце стучит у меня в груди.

Мне горячо и страшно.