Наполеоновские войны: что, если?..

Вид истинного казака убеждает в его пользу. Черты лица его благородны, в глазах блистает огонь мужества и неустрашимости; в оружии и одежде его, часто расшитой серебряными узорами, виден вкус, уже довольно образованный. Но разные племена татар, которых французы смешивают под одним названием, имеют наружность дикую: «Часто видишь их одетыми в овечьи кожи, носящими лук, стрелы, щиты, сделанные из красной меди и другие оружия первобытного общества». Французы, которых и самое нашествие со всеми своими гибельными следствиями не могло лишить остроумия, называют их северными купидонами. Я видел одного человека, которой из окрестностей Великой Китайской стены пришел сражаться с французами под стенами Парижа!

Прусские войска составляют весьма красивое поколение светло-русых людей. Все мундиры их суть или красного, или синего цвета. Русские и пруссаки полагают изящный идеал формы человеческой в том, чтобы как можно более уподобиться станом своим треугольнику, или, лучше сказать, даме, затянутой по старой моде. Они стягиваются широким поясом или чем-то подобным поясу и воздымают грудь и плечи до тех пор, пока те не достигнут желаемой пропорции.

Когда пруссаки квартировали у частных людей, то французы всего более жаловались на их ужасный аппетит; впрочем, они не делали никаких неприятностей хозяевам, а только были голодны через каждые три часа. Это без сомнения преувеличено; известно, однако ж, что офицеры прусские наслаждаются парижскими удовольствиями несоразмерно с жалованьем, получаемым ими в отечестве.

Говорят, что некоторые из наших вспомогательных войск просили у герцога Веллингтона позволения пользоваться одинаковыми преимуществами с пруссаками; но он, как меня уверяли, немедленно объявил, что позволить солдату издерживать во Франции более, нежели в своем отечестве, по его мнению, опасно дисциплине, вредно характеру войска и противно выгодам государя. Посему-то войска английские получают такое же жалованье, как и в Англии, только оно выдается им за счет Франции.

Благоразумие и твердость отличают герцога Веллингтона столько же, может быть, как военные дарования и храбрость на поле сражения. Он предвидит, что важность Англии в Европе и предпочтение, которое во многих обстоятельствах делало ее посредницей различных споров между союзниками, зависит от соблюдения народного характера в отношении к верности, чести и бескорыстию. Поэтому всякая жалоба на английского офицера в нарушении дисциплины или притеснении немедленно удовлетворяется, для того чтобы французы, при всей к нам ненависти, не имели ни малейшего предлога оправдать ее даже в собственных своих глазах. Начальники наши часто отказывались от квартир, кои назначаемы им были в частных домах, а становясь на постой, стараются как можно менее беспокоить хозяев и совершенно не принимают вина и съестных припасов. За эту умеренность вознаграждаются они почтением французов, в котором последние не могут отказать их личным достоинствам и вежливости.

Блюхер, по-видимому, имеет первенство между пруссаками; но думают, что генерал Гнейзенау, славный своими дарованиями по должности генерал-квартирмейстера, имеет настоящее влияние. Предполагают, что своим влиянием он обязан тайным обществам, а особливо так называемому «Обществу порядка в вере и чести». Это общество составилось по похвальному и патриотическому желанию восстать против французской власти. Оно сохранялось в тайне, что было необходимо, когда иностранцы владели прусскими крепостями, но теперь тайна бесполезна. Почти все армейские офицеры принадлежат к этому обществу и оно более всего нравится немцам. Говорят, что правительство начало подозревать оное, но в нем нет никакой опасности, пока им будет управлять верный Блюхер.

Что касается наших войск, то они заслуживают всеобщее удивление исправностью своего вооружения. Хорошее состояние лошадей, людей и их одежды награждает в глазах знатока недостаток суетных украшений.