Направляясь домой (Колонизация)

“И что это должно означать?” В вопросительном покашливании американского тосевита прозвучал сарказм, или это просто игра разгоряченного воображения Касквита? Она допускала такую возможность, но так не думала.

“Как будто вы не знаете”, - яростно сказала она. “Вы все прекрасно обошлись здесь без услуг врача. Никому из вас врач не понадобился”. Коффи начал что-то говорить - вероятно, о том, что никогда нельзя сказать, когда кому-то понадобится врач. Она перебила его: “Настоящая причина, по которой она приехала домой, достаточно очевидна”.

“Не для меня”, - сказал он. “Тебе лучше сказать мне, что это за ‘настоящая причина’”.

“Ну, чтобы обеспечить тебя партнером для спаривания из числа твоих собратьев-диких Больших Уродцев, конечно”, - сказал Касквит.

Фрэнк Коффи уставился на нее. Он снова начал что-то говорить. На этот раз Кассквит не остановил его. Он остановил себя - начав смеяться. И как только он начал, он уже не мог остановиться. Хриплое тосевитское веселье изливалось из него. Кассквит думал, что это никогда не закончится. Наконец, после того, что казалось вечностью, поток замедлился.

“Я не вижу в этом ничего смешного”, - сказал Кассквит ледяным тоном.

Это только заставило дикого тосевита снова расхохотаться. На этот раз приступ длился не так долго. Но когда он закончился, слезы оставили яркие дорожки на щеках Коффи. “О, дорогой”, - сказал он, хрипя и задыхаясь. “Кажется, я ушибся. Но я ничего не мог с этим поделать. Мне очень жаль, Кассквит, но ты вложил впечатляющее количество непонимания в одно предложение ”.

“Я не верю, что я что-то неправильно понял”, - сказал Кассквит. “Вам лучше объяснить мне, почему вы думаете, что я это сделал”.

“Это будет сделано, превосходная самка”. Коффи начал загибать пальцы, отмечая пункты. “Доктор Бланшар не спустился сюда, чтобы стать моим партнером по спариванию. Мы двое не спаривались. Мы никогда не обсуждали спаривание, ни разу. Мы не заигрывали друг с другом. Я понятия не имею, была бы она заинтересована в спаривании со мной. Если бы мне пришлось гадать, я бы сомневался в этом. Я точно знаю, что я не особенно заинтересован в спаривании с ней ”.

“Это ты так говоришь”, - усмехнулся Касквит.

Коффи кивнул. Затем он использовал утвердительный жест Расы. “Да. Так я и говорю. И это тоже правда. Я вижу, вы гражданин Империи. Вы, конечно, не понимаете, как обстоят дела среди диких Больших уродов. И я должен задать вам свой собственный вопрос: почему вас волнует, что мы с доктором Бланчардом можем или не можем делать?”

“Потому что я сам надеялся спариться с тобой”, - ответил Кассквит. Если бы ее воспитали как дикую Большую Уродину, она, возможно, не была бы такой прямолинейной. Но тогда, если бы она была воспитана как дикая Большая Уродина, она была бы другой во многих отношениях, вопрос не возник бы в такой форме.

“О”, - сказал Фрэнк Коффи, а затем: “О”, - снова совершенно другим тоном.

Когда он некоторое время больше ничего не говорил, Кассквит спросил: “Ну? Что ты об этом думаешь?”

Он больше не смеялся. Кассквит не думала, что смогла бы вынести это, если бы он смеялся. Несмотря на ее подталкивание, он ответил не сразу. Когда он это сделал, то заговорил медленно и вдумчиво: “Я думаю, ты знаешь, что я бы солгал, если бы сказал, что мысль о совокуплении с тобой никогда не приходила мне в голову”.

“Да, я думал об этом”, - согласился Кассквит. “Вот почему я был так расстроен, когда доктор Бланшар спустился с вашего звездолета. Она такая, как ты, в том смысле, в каком я не могу быть таким. Я думал - я боялся - что она станет для тебя лучшим партнером ”.

Коричневый Большой Уродец действительно тогда рассмеялся, но, как рассудил Кассквит, гораздо больше над собой, чем над ней. Он сказал: “Мне трудно поверить, что кто-то по имени Мелани может стать для меня хорошим партнером, но чтобы понять это, вам нужно знать американца "Унесенные ветром", а не одноименную гоночную книгу”.

Касквит не понимала; американец, Унесенный ветром, ничего для нее не значил. Она, наконец, начала верить, что он не горел желанием спариваться с доктором Бланшар. А если нет… “Значит, вы говорите, эта идея приходила вам в голову?" И что ты об этом подумал, когда это произошло?”

“Очевидно, что какой-то части меня это очень понравилось, но эту часть никто никогда не назвал бы суетливой”, - ответил он. Независимо от того, насколько она была далека от дел диких Больших Уродцев, у нее не было проблем с тем, чтобы понять, что он имел в виду. Он продолжал: “Остальная часть меня и близко не была так уверена - совсем не так уверена - что это была бы хорошая идея. Вы изолированы от наших способов ведения дел. Я очень боялся, что воспользуюсь тобой ”.

“Почему?” Спросил Кассквит с искренним недоумением. “Разве мы оба не получили бы от этого удовольствие? Чем это более выгодно для тебя, чем для меня?”