Напряжение

Живот меня уже не сильно беспокоил, чему я была безумно рада. Но душа была абсолютно опустошена. Мое тело двигалось только благодаря инерции. Просто потому, что оно привыкло куда-то идти и что-то делать. Тоже самое и с моими мыслями. Ты словно находишься в туннеле, где идти можно только вперед, потому что с каждым твоим шагом ты чувствуешь, как стена за твоей спиной движется вместе с тобой и не дает пути назад. У тебя уже нет возможности повернуться и пойти в обратную сторону – там ты встретишь только блок. Свернуть вправо или влево тоже нельзя. Остается только стоять на месте или же отчаянно бежать вперед, надеясь, что когда-нибудь этот туннель закончится.

* * *

Я села в кресло и сделала маленький глоток чая Эрл Грей, который я налила еще 20 минут назад и отнесла его в комнату для персонала. К моменту моего выхода на перерыв он должен был остыть. Сделав глоток, я почувствовала, как теплый чай проскользнул по пищеводу и плюхнулся в пустой желудок. Я представила, как мой желудок, получив дозу хоть какой-то еды, издает звук работающего моторчика. Хотя в настоящий момент он скорее издал бы звук ржавого колеса, в любой момент готовое отломаться.

Смена в кафе, как и ожидалось, проходила тяжело. У меня то и дело кружилась голова и темнело в глазах. Когда такое происходило я старалась всем телом опереться на что-нибудь устойчивое, чтобы не упасть. Я чувствовала на себе подозрительный взгляд Вероники, не понимающей моего странного поведения. Как-то она бросила мне свое «неважно выглядишь», на что я ответила, что просто не выспалась.

Облокотившись о спинку кресла, я мысленно бродила по закоулкам своей памяти и искала решение. Передо мной постоянно вставало лицо моей тети за несколько дней до ее смерти. Когда я последний раз навестила ее, уже было видно, что близится финал жизни. Я сидела у ее кровати и старалась говорить на повседневные темы. На мой вопрос «как дела?», она долго смотрела мне в глаза и только спустя четыре минуты тихо отвечала: «Я не понимаю, что ты говоришь». Серое, потускневшее лицо не отражало в себе ничего живого, а ее отсутствующий взгляд лишь пугал меня. В тот момент я буквально чувствовала рядом с собой присутствие смерти, видела, как та вцепилась в глотку моей тети и уже не отпускала ее.

Кончиками пальцев я дотронулась до своей шеи, словно хотела нащупать путы злого рока. Но я ничего не ощутила, кроме дикого сердцебиения в груди. В этот момент телефон завибрировал, что означало конец перерыва. Я взяла свою кружку с недопитым чаем, сполоснула ее в раковине и поставила на полочку.

Остаток дня прошел без каких-либо происшествий. Лишь когда я стала выходить из кафе в холодную стужу на меня опять напал такой же утренний приступ с головокружением и тошнотой. Может быть это из-за того, что я шла быстрым шагом, а может, потому что я весь день держала свое тело на привязи и теперь оно решила отыграться. Ближе к дому, я почувствовала дикую пляску сердца, и вслед за ней и сильную одышку. Сердце билось так быстро как будто я бежала пару тысяч километров со скоростью гепарда. Я поскорее вбежала к себе в квартиру, как в самое безопасное место и, не раздеваясь, легла на кровать. Жени дома не было, хотя в это время она обычно сидела с Настей на кухне. Сейчас я осталась одна со своим сумасшедшим телом. По мне бежал холодный пот. Чувствовался озноб.

В этот момент раздался звонок на моем телефоне. Я со слабым стоном спустилась с кровати на пол и начала рыться в глубине рюкзака, тайно молясь чтобы это было не с работы. К счастью, это оказалась мама.

– Да, мам?

– Леона, привет! Ты на работе? Не отвлекаю? – затараторила мама.

– Все нормально, говори.

– У нас замечательная новость! Оленька наша родила. Днем схватки начались, а ближе к ночи вот родила. У Егорки теперь младшая сестричка появилась.

– Здорово, все хорошо прошло? Девочка здоровая? Оля как себя чувствует?

– Все хорошо, малышка 3200 грамм получилась, рост 47 см. Имя еще не придумали. Я им предлагала назвать Анжелой, красиво и изысканно, а Оле не понравилось что-то. Говорит, не то совсем. Не знаю уж что они там могут придумать, да лишь бы долго девочку без имени не оставляли, не хорошо это, да и к тому же…

Ее слова доходили до меня как через туман. Из-за нарастающего звона в ушах я не понимала, что она говорит. Сознание потихоньку начало меня покидать, а тело становило ватным. Рука, в которой был телефон, постепенно слабела и телефон в любую минуту мог с грохотом упасть на пол. На последних секундах сознания, я поняла, что сейчас мне никак нельзя терять над собой контроль. У мамы не должны появиться причины для беспокойства. В этот момент она радовалась появлению на свет внучки. Я не должна все испортить.