Народная война

9. Для борьбы с бронепоездом и с возможным появлением танков исполняющему обязанности командира отряда имени 26 бакинских комиссаров Ильину к началу атаки развернуть на высоте 201, в одном километре северо-западнее села Субботово, артиллерийско-минометную батарею, в составе одной пушки и всех имеющихся минометов.

10. Отряд имени Баумана — мой резерв.

11. Отход — по сигналу две зеленые ракеты.

12. Начальнику санслужбы обеспечить вынос с поля боя раненых и убитых, подготовив медицинский пункт в поселке Никольское.

Мой командный пункт — северная окраина Деберки, а с овладением дорогой — здание станции Хмелево. Пункт сбора донесений — северная окраина Деберки. Мой заместитель — командир Выгоничских отрядов Мажукин».

Это — приказ номер один штаба объединенных партизанских отрядов и народных дружин Выгоничского и Трубчевского районов, сведенных для выполнения задания обкома партии и Военного совета Брянского фронта. Приказ сухой и скучный. Вместе с набросками приказа

в моем архиве сохранилась оперативная сводка — спутница приказа. Сводка, так же как и приказ, немного пожелтела от времени и картавит по вине пишущей машинки, на которой сломалась буква «р», выговаривая вместо нее букву «г». Сводка так же скупа на слова, как приказ, но за этими скупыми словами и сухими фразами скрывалось большое дело, которое успешно провели мы в глубоком тылу врага.

Теперь, просматривая эти сухие и скупые слова документа, я вновь переживаю те события, участниками которых был я и мои друзья.

С НАРОДНЫМИ ДРУЖИНАМИ

Ранним утром 21 мая из Уручья, Колодного, Яковского и Утов выступили наши колонны. Во главе шагали партизаны, вооруженные винтовками и автоматами, шашками и пистолетами. Один из отрядов тянул противотанковую немецкую Пушку, прикрепленную к передку крестьянской телеги. Позади двигались группы дружинников. Они несли с собой топоры, ломы, вилы, пилы и лопаты. Пестрой массой, в полном безмолвии, двигались колонны по грязным проселкам.

По обе стороны деревенских улиц в Утах, Колодном, Яковском вдоль домов, пристроек и плетней выстроились старухи, молодки и глубокие старики. Потерялось обычное представление о военной тайне. В самом деле, как можно назвать военной тайной то, о чем знают тысячи людей в окружности? Женщины готовили к бою своих внуков, сыновей, мужей, отцов и братьев и украдкой смахивали слезы. Молчаливо благословляли они своих безоружных воинов на ратный подвиг. Военная тайна стала народной тайной. Три дня деревенский народ хранил эту тайну и не выдал ее врагу.

Колонну дружинников я встретил на марше. Из-за поворота лесной дороги послышался скрип колес, — на нескольких повозках дружинники везли боеприпасы и взрывчатку. Командир колонны скомандовал: «Подтянись! Подтянись!» Только выехав на прямую, я обнаружил, что по лесной дороге движется несколько сот людей. «Молодцы, — подумал я, — скрытно сосредоточиваются».

Среди дружинников было несколько женщин. Я обратил внимание на девушку в серой косынке и в вязаной фуфайке, плотно обтягивающей ее статную фигуру. Из-под косынки выбивались русые локоны. Сбоку, оттягивая плечо, висела на ней холщовая торбочка.

— Что у тебя в сумке? — спросил я.

— В сумке? — по-детски переспросила девушка. — В сумке перевязки, бинты.

Она открыла сумку и показала мне перевязочные материалы, пошитые из грубого деревенского холста.

— Санитарка?

Девушка кивнула, и на ее лице появилась горделивая улыбка.

Дальше шагали подростки лет по четырнадцати — пятнадцати. Вид чрезвычайно решительный, лица оживлены. Впервые идут на настоящую боевую операцию.

Колонну дружинников замыкали старики — Сергей Мажукин, отец командира отряда Щорса, и Никон Черненко. Я знал их. Вместе им не меньше ста пятидесяти лет. Как дровосеки, шагали они с топорами, засунутыми за пояса, держа длинные посохи в руках.

— Куда вы, друзья? — спросил я, не скрывая удивления.

— Куда все, Василий Андреевич, туда и мы, — ответил старик Мажукин и показал посохом вперед.

— Вам бы, по годам вашим, лучше вернуться.

— Вернуться — как можно! Дома что? Дома пускай старухи сидят. А нам дома делать нечего.

К 12 часам дня отряды и дружины сосредоточились в Алексеевском лесу. По окрестным дорогам прекратилось движение, лес поглотил партизанские колонны. Враг не подозревал о приближающейся опасности.

В Алексеевском лесу командиры и политработники звеньев проверили оружие, каждому дружиннику объявили его задачи. Партийные организаторы принимали заявления бойцов о вступлении в партию.

Коммунисты и комсомольцы решили:

— Наше место впереди.

И распределили между собой самые ответственные и трудные обязанности.

Перед выступлением мы получили известие: «Военный совет Брянского фронта поможет вам авиацией. Во время нападения отрядов и дружин на дорогу авиация будет бомбить Брянск, Выгоничи, Красный Рог и Почеп. Все согласовано с вашим планом. Сообщите об этом партизанам и дружинникам. Крепко жмем ваши руки и желаем успеха. Емлютин. Бондаренко».