Народные дьяволы и моральная паника. Создание модов и рокеров

Молодого журналиста, который пытался проникнуть в зал суда Маргита, проводили в камеру, а не на скамью для прессы, потому что у него были довольно длинные волосы и джинсы. «Вы выглядите в точности как они», – сказали ему.

(Интервью с П.Б., 19 ноября 1964 года)

В белой рубашке, галстуке и обычной спортивной куртке я шел с группой модов по набережной, по которой движение было временно разрешено только в одну сторону. После того как нас начала подгонять полиция, я развернулся и вместе с несколькими другими людьми двинулся в обратном направлении. Хотя меня один раз толкнули, полиция не так жестоко обращалась со мной, как с другими; парней по обе стороны от меня силой развернули и начали подталкивать в противоположную сторону.

(Записки, Брайтон, Пасха 1965 года)

В старых джинсах и армейском анораке я ел гамбургер и пил чай в кафе. У меня не было мелочи, и я дал официантке банкноту в 5 фунтов, а так как я спешил, то направился к кассе. Я услышал, как менеджер сердито сказал: «У него что, нет ничего помельче?». Но как только он увидел меня, нервно улыбнулся и сказал: «Пока я вас не увидел, собирался с вами поспорить».

(Записки, Брайтон, Пасха 1966 года)

Парень случайно упал и насмерть разбился о скалы в Солтдине (Брайтон) ночью. Когда друзья проснулись и хватились его, один из них пошел к домам на другой стороне дороги, чтобы позвонить в полицию. «Но сначала, – сказал он репортерам, – они отказались открывать. Они подумали, что мы хотим неприятностей, вы знаете как оно сейчас».

(EveningArgus, 18 мая 1964 года)

До сих пор анализ массовых сцен оставался в контексте обобщений о толпе и коллективном поведении, а также некоторых особых связей, предлагаемых трансакционным подходом. Развитие феномена модов и рокеров в целом предполагает более широкий контекст, но на данный момент мы останемся в театре.

Публика

Более непосредственное влияние на поведение, чем система верований, оказывало присутствие зрителей во время фазы воздействия. Если можно сказать, что СМИ создали метафорическую публику, то же можно сказать и о публике буквально – взрослые люди заполонили пляжи и набережные чтобы посмотреть на разворачивающуюся перед ними битву. Уже на Троицу 1964 года одна местная газета (Brighton and Hove Herald, 23 мая 1964 года) опубликовала фото толпы юнцов: они опрокидывали шезлонги, а посередине стоял мужчина с ребенком, подняв его повыше, чтобы было лучше видно. Толпы взрослых присутствовали на каждой стадии события: они слонялись вокруг любого намека на происшествие и возможность развлечься, наблюдали за драками, раздавались в стороны, пропуская арестованных к полицейскому фургону, занимали места для публики в судах. Нельзя сказать, что они приехали на курорты с конкретным намерением понаблюдать за модами и рокерами, но они несомненно – по крайней мере когда феномен достиг своего апогея – рассматривали беспорядки как часть действа и разделяли надежды и ожидания молодежи. Когда в 1966 году события поутихли и на улицах было не на что смотреть, желающие зрелищ стали бросаться в глаза. Старческие руки указывали на места минувших битв: «Ах, видела бы ты, что здесь творилось в прошлом году, дорогая!», «Помнишь, они бросали шезлонги вон оттуда, сверху?».