Народный эпос

Народный эпос: Песни

Проект Издательского дома «Эпоха»

Дагестан в легендах и преданиях

Душа народа

Не пером написана история горских народов – она написана кинжалами, серпами, копытами коней; надмогильными памятниками. Не чернилами написаны горские песни – они написаны слезами и кровью. Народные песни – это и колыбельная – первое, что слышит человек, и похоронный плач – последнее, что звучит над человеком. Песня, которую он уже не слышит. Народные песни – в них страдают влюбленные, погибают герои, ими оплакивают умерших и проклинают врагов. В них борются, трудятся и вечно мечтают о лучшей доле. В них нищие стучат в ворота богачей, скорбят вдовы, готовят месть неотмщенные.

Давно превратились в прах сокровища богачей, а песни – единственное достояние бедняков прошли через сердца десятков поколений и остались нам в наследство. Когда мы слушаем и читаем эти песни, кажется, что наши предки только тела свои отдали смерти, а сердца на вечные времена завещали потомкам. Мы слышим биение этих сердец, их боль и стремление к счастью. Как образно, красиво и смело мыслили безымянные певцы, как точно и лаконично выражали мастера из народа свои чувства.

Каждая из песен, созданных на языках малочисленных народов, имеет свою большую горестную и смелую биографию, схожую с историей жизни певцов. Мы не знаем создателей этих песен, но, наверное, эти люди были похожи и на Коста Хетагурова, и на Кязима Мечиева, и на Сулеймана Стальского, и на Гамзата Цадаса, и на многих других вдохновенных и мудрых певцов наших гор. Наверное, они были похожи на Гомера и Данте, на Шекспира и Пушкина. Наверное, наши певцы были такими же героями, тружениками, как те, о ком они создали свои удивительные песни. Они были, наверное, так же храбры, как Хаджи-Мурат, могучи, как нарты, красивы, как Кама– лил Башир, остроумны, как Молла Насретдин. Одних певцов убивали из– за угла, как Махмуда, других отравляли ядом, как Эльдарилава, третьих в кандалах угоняли в Сибирь, как Ирчи Казака, четвертым выкалывали глаза, как Саиду Кочхюрскому, пятым сшивали губы, как Анхил Марин. Кто они, великие страдальцы? Где их могилы? На какие надгробья нам, благодарным потомкам, возлагать венки любви и благодарности за волшебные песни?

Да, именно волшебные. Не удивительно, что звуками этих песен был очарован поручик Тенгинского полка Лермонтов, а Лев Толстой записывал прозаические пересказы этих песен у своих кунаков в наших аулах и считал, что «песни гор – сокровища поэтические, необычайные».

Эти необычайные сокровища в наши годы становятся достоянием миллионов. Из родных саклей и ущелий они выходят на широкие просторы.

До конца своей недолгой жизни неутомимым собирателем песен горских народов был сын маленького лакского народа, выдающийся советский писатель Эффенди Капиев. Его записные книжки заполнялись и около чабанских костров, и в мастерских лудильщиков, и в саклях ашугов, на свадьбах и похоронах, у очагов и колыбелей. На каждом листке капиевской записной книжки толпились неповторимо точные сравнения, метафоры, афоризмы, от них веяло запахом родной каменистой земли, шумом водопадов, дымом костров на вершинах скал. Он заносил в свои блокноты то, о чем говорили письмена старинных, много повидавших горских кинжалов, надписи суровых могильных камней, слова матерей и влюбленных. «Но коротка жизнь героя», – как говорится в одной из горских песен. Оборвались записи Эффенди Капиева. Яркое пламя быстро гаснет.

Новые поэты, в новых записных книжках с любовью, по-капиевски, продолжают записывать песни народов гор.

Книга, куща вошли переводы песен народностей Дагестана, напоминает многокрасочный, хорошо сотканный кавказский ковер. Когда в этой книге читаешь горские песни, кажется, что из могил встали наши предки и беседуют между собой у одного очага, обретя общий язык. В этой книге песни разных народов, но им свойственна общая боль, общее горе, надежды и радость.

Поэзия родного народа! Еще в детстве твои звуки запали мне в душу. С тех пор прошли годы, я любил многих поэтов и сам стал писать стихи. Я, бывало, разочаровывался в своих любимцах, ниспровергал одни свои кумиры и на их место водружал другие, я рвал в клочья многие свои стихи, и только любовь к народной поэзии моих гор не угасала. Ты с каждым годом вызывала во мне все большее восхищение и удивление. Каждый раз, когда я слышу твои звуки, мне тепло, как у очага в отцовской сакле, как в горах под буркой во время дождя. Слыша тебя, я слышу мать, поющую мне колыбельную песню, и топот коня, несущего меня в бой. Мне кажется, что твоя песня поет о моей любви и оплакивает мою смерть.

Текут многочисленные реки и ручейки, то широкие, то узкие, то шумные, то спокойные. Различна их глубина, но все они берут начало из горных родников.

Народные песни – это горные родники, откуда берут начало ручейки и реки, сливающиеся в бурном море советской поэзии. И я завидую тем нынешним и будущим певцам моей страны, которые прибавят к песням своего народа хоть одну свою песню.

1980 г.

Расул Гамзатов