Нарушения развития и социальная адаптация

Различия в уровне интеллектуального развития, отмеченные при психодиагностическом исследовании, несомненно, играют важную роль в обеспечении успешности процесса обучения. Вместе с тем, следует обратить внимание и на тот факт, что 12 % лиц с ЛД завершили 8-летнее образование. Однозначная интерпретация этого факта затруднена, но можно предположить, что у этих подростков имелись достаточные интеллектуальные резервы, реализация которых стала возможной в условиях сильной и устойчивой мотивации по достижению поставленной цели (получение аттестата «нормальной» школы). Не исключено также, что возможность завершения образования определялась не столько интеллектуальным потенциалом, сколько умением использовать эффективные поведенческие сценарии, позволявшие им удерживаться в классе, сохраняя расположение учителей, что свидетельствует о достаточных адаптивных возможностях.

С другой стороны, среди учащихся с формально более высоким уровнем интеллекта (ПИН) отмечен значительный «отсев» на разных этапах обучения, позволивший получить 8-летнее образование лишь 40 % из них. Здесь уже более отчетливо вырисовывается недостаточность мотивационных стимулов, «угасание» которых прослеживается вполне очевидно. Как говорилось выше, нам не были известны причины прекращения обучения, однако вероятность особых обстоятельств для такого значительного числа случаев, на наш взгляд, исключается.

Скорее, такими обстоятельствами можно объяснить единичные случаи отсева среди учащихся, отнесенных к условной норме, где и интеллектуальный, и мотивационный потенциал оказался достаточным для достижения поставленной цели.

2. Результаты клинико-катамнестического исследования подростков и юношей с пограничной интеллектуальной недостаточностью [2]

Объектом первого этапа анализа являлись 145 карт эпидемиологического исследования учащихся массовых и вспомогательных школ (95 мальчиков и 50 девочек), которым был поставлен диагноз «олигофрения в степени легкой дебильности» при общем интеллектуальном показателе (ОИП) по методике Векслера (WISC) 80 ед. и выше; из них во вспомогательных школах обучались 99 чел. (68, 3 %), в общеобразовательных – 46 чел.

Сравнение этих групп проводилось на основе двух категорий показателей (отраженных в картах эпидемиологического исследования), которые предположительно могли влиять на образовательную дифференциацию детей: клинических (особенности поведения, нарушения речи, наличие или отсутствие церебрастенических или иных психопатологических проявлений) и микросоциальных (образование родителей, их профессиональный и социальный статус, условия жизни).

В частности, на этом этапе сравнительного анализа было установлено, что у детей, выведенных из массовой школы во вспомогательную (1-ая группа), достоверно чаще отмечалось наличие психопатоподобных расстройств: 28, 4 % против 8, 8 % у детей, которые были оставлены в массовой школе. Кроме того, примечательным представляется тот факт, что наиболее выраженное проявление этих расстройств у детей 1-й группы было в 2 раза чаще в возрасте 12–15 лет, чем в 8–11 лет. У детей же 2-й группы подобные нарушения фиксировались наиболее часто через 1–1, 5 года после начала обучения в школе.

Достоверных различий в отягощенности церебрастенической симптоматикой установлено не было: 8, 1 % в 1-й группе и 10, 9 % во 2-й группе. Вместе с тем, группы существенно различались по срокам формирования речи: задержанное речевое развитие отмечалось у 71, 1 % учащихся вспомогательных школ и у 31, 8 % учащихся массовых школ. Тяжелые речевые расстройства, такие как, например, дизартрия и заикание, в обеих группах встречались одинаково редко и не влияли на перевод детей во вспомогательную школу.

Среди показателей микросоциального ряда, как факторов, способных влиять на процесс образовательной дифференциации, на первый план выступал низкий уровень образования и профессионально-трудовой квалификации родителей. В частности, неквалифицированные рабочие среди матерей детей 1-й группы встречались в 40, 9 % случаев, во 2-й группе лишь в 14, 3 % случаев; в то же время служащие высокой квалификации среди матерей 1-й группы составляли лишь 1, 5 %, во 2-й группе 8, 6 %. Низкий образовательный уровень (начальное, неполное среднее образование) среди матерей 1-й группы фиксировался в 2 раза чаще, чем во 2-й группе: 51, 9 % и 25, 8 % соответственно.

Не менее значимые различия обнаружились и по частоте отягощенности бытовым пьянством и алкоголизмом: у отцов детей 1-й группы он отмечался также в 2 раза чаще (51 %), чем во второй группе (25 %); матери, страдавшие этим недугом, встречались только у детей 1-й группы, причем в значительном числе случаев (29, 6 %).