Наш неоконченный роман. Молчун ты мой любимый

Шурочка осторожно прощупала левую руку и обнаружила след от укола. Значит, она всё правильно вспомнила. Укол – снотворное, сладко пахнущая тряпка – хлороформ. Её усыпили и куда-то увезли, но она жива и невредима, а, значит, это – похищение. Точно рассчитанная доза хлороформа и снотворного явно указывала на то, что заказчику похищения фармацевтика знакома не понаслышке. А это значит, что ему что-то нужно от её мужа. Не от неё же! Что с неё взять, кроме анализов? И, значит, шанс на спасение есть. Нужно только набраться терпения и мужества, вести себя осторожно, не поддаваться панике.

Как ни готовила себя Шурочка к появлению похитителей, дверь отворилась неожиданно. Вспыхнул яркий свет, и в комнату вошли двое. Оба в военной камуфляжной форме и с балаклавами²⁴ на голове. Один начал устанавливать какую-то аппаратуру, а второй подошёл к Шурочке и весело так, в расстяжечку, скомандовал:

– По-о-одъём!

Жёстко взял Шурочку за локоть и отвёл в туалет. Прохладная вода дала возможность почувствовать облегчение. Закрытая дверь – ощущение безопасности. Ложное, конечно. И слишком короткое. Её опять жёстко взяли под локоть и вернули в комнату, где для неё уже был приготовлен стул и видеоаппаратура.

– Ну, что, золотая рыбка, вякни что-нибудь! Не молчи, как рыба! – скаламбурил балагур и сам же заржал над своей шуткой.

– Что? – осторожно переспросила Шурочка.

– Что ты жива и невредима.

– Я жива и невредима, – послушно повторила Шурочка, глядя прямо в камеру.

– Но это п о к а! У тебя красивая жена, Налимов и, если ты не хочешь, чтобы мы попортили её чешую, сделай то, что тебе велели побырому!

²³ – выражение пошло из Библии (Мф, 17-20): «…если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажите горе – «Перейди отсюда туда», и она перейдёт»

²⁴ –  маска с отверстиями для глаз и носа или рта. Используется как подшлемник для горнолыжников, пожарных, танкистов, автогонщиков, а также бойцами спецподразделений и преступниками для сокрытия личности. Согласно легенде, балаклаву придумали солдаты британской армии, когда  сильно мёрзли под городом Балаклавой во время Крымской войны. Зима 1854-1855 года была очень холодной, а большая часть британских войск не получила вовремя зимнего обмундирования, жилья и питания.

25

Следующие несколько дней были похожи друг на друга. Утром и вечером Шурочку кормили и выводили в туалет. Сопровождал её неизменно один и тот же охранник. Он каждый раз выдавал «остроумные» замечания, демонстрируя обширные познания в царстве рыб. С ухмылочкой так, с издёвочкой, упражняясь на тему фамилии Рыбников. «Ну, что, вобла, как тебе кормёжка? Червячка заморила?» «Не больно твой Угорь на сковородке извивается, чтобы тебя вызволить. Пути-выходы, видать, привык, как сом, не торопясь в тине искать!» «Что-то не торопится твой Карась тебя забрать! Небось, пожирней уже себе стерлядку нашёл!» «Ну, что, щучка, не пора ли нам тебя прищучить?» Шурочка старалась пропускать его «остроты» мимо ушей, а про себя стала называть охранника Весельчак.

Другого охранника она прозвала Умник. Он с ней не общался, даже его голоса она ни разу не слышала. Весельчак и Умник – двое из семи гномов из сказки про Белоснежку. Этими смешными именами из детской сказки Шурочка интуитивно пыталась отгородиться от нависающей над ней опасности, преуменьшить её. Как сказал бы психотерапевт – выстроила механизм защиты как последовательное искажение когнитивного (сознательного, мысленного) и аффективного (чувственного) образа реальной ситуации с целью ослабления эмоционального напряжения, угрожающего индивиду, структуре его личности. Такая психологическая защита выстраивается, в том числе, и от угроз, исходящих от внешнего мира. Психологические механизмы защиты направлены на «избегание страданий», «устранение неприятного состояния», отрицание «болезненных переживаний», достижение согласованности внутреннего мира, реалистического приспособления субъекта к окружающему миру, достижение благополучия в конкретной ситуации.

Объяснить всю эту научную подоплёку собственного поведения Шурочке было некому, поскольку Константина Аркадьевича рядом не было, как не было рядом и мужа. Никого не было. Шурочка была одна и спасала хотя бы свою психику, как могла, коль скоро полностью спастись было не в её власти. Тут ведь что было самое главное? Не ждать, что спасение вот-вот придёт. Не думать об этом. И это было самое трудное, потому что нечем было занять своё время с утра до вечера.

Но, видимо, с этой трудной психологической задачей Шурочка, всё-таки, справилась, поскольку день её освобождения пришёл неожиданно. В комнату ворвался Весельчак, кинул ей в руки пальто и приказал:

– Пошевеливайся!

Едва Шурочка трясущимися руками застегнула пару пуговиц, Весельчак вывернул ей руки за спину и ловко скрутил их скотчем. Скотчем же залепил и рот Шурочки. Идти с завязанными руками оказалось не так уж и просто, и охранник то и дело грубо подталкивал пленницу вперёд.