Наш Современник, 2005 № 01

Дорогой Сергей Иванович! Я вынужден был спешно удрать в конце конференции, боясь опоздать на поезд, так и не успев Вас поблагодарить.

Вечер до сих пор в моей памяти. Впечатления от него — разные и даже взаимоисключающие. Как бы то ни было, хорошо, что он состоялся. Там было много хорошего, много слов от сердца, замечательные воспоминания (особенно <Н. А.> Минха). Были слова умные, а были и весьма неумные и просто бездушные.

Вы выступали хорошо, времени было у Вас мало, начали Вы эпически, и по интонации Вашей я почувствовал, что Вы только начинали набирать высоту, только шли к горе, а Вас оборвали на полуслове.

Запомнилась мне одна последняя фраза из выступления <Г. С.> Клычкова о том, что Клюев, Есенин и его отец — были поэтами честными и все их слова — абсолютно чистые. Во многих выступлениях наших присяжных от литературы не хватало чистоты. От многих исходил запах казенного дома… И уж когда под занавес кто-то из них во весь голос заявил, что Клюева мы будем поверять Маяковским, тут мне стало не по себе. Мне как-то и Клюева самого стало очень жаль, и Вас, Ваш бескорыстный энтузиазм и любовь, и слова Георгия Васильевича, переданные Вами, показались мне какими-то совсем нелепыми в этом собрании… Быть может, я всё преувеличиваю, не всё понимаю и не так, но отделаться от этого осадка, от этой горечи не могу… Долго еще, очень долго Клюеву придется ждать, когда его признают пророком в своем отечестве. Не исключено, что и не признают совсем. Вот его духовный отец — Аввакум ждал почти 300 лет. Да и сохранился-то в памяти общества, потому как народ хранил о нем память, переписывал старательно его письма, сочинения. Впрочем, то, что такой вечер состоялся — это уже хорошо, значит, что, хоть и подспудно, хоть из-под железобетона, пробивается живая водица клюевского слова.

Еще раз огромное Вам спасибо за вечер. Он заставил меня задуматься о многом, в том числе и о моем герое — Г. В. Свиридове, судьбе его музыки. Она — с тех же полей, что и клюевское слово.

* * *

Тогдашнее общение Георгия Васильевича с внешним немузыкальным миром было вообще сведено к минимуму. И всё же иногда мы беседовали с ним в то время по телефону. Я, по слабеющей памяти своей, совершенно забыл об этом. И, конечно, так никогда бы и не вспомнил, если бы, перебирая старые письма уже в текущем, 2004-м, году, на конверте одного из них не наткнулся на собственную помету:

В день получения этого письма (20. 04. 85) — телефонный разговор с Г. В. Свиридовым (часть письма прочитана мною ему по телефону).