Наш величайший дар (СИ)

В кабинете темно, и холодный свет нескольких включенных ламп не в силах развеять весь мрак, а Эрик не спешит отправиться в смежную спальную комнату, потому что знает, что не сможет уснуть. Бутылка виски опустела больше, чем наполовину, но это не помогало найти ответ, так же как не помогло успокоить нервы от внезапной новости. Он должен был понять еще в Пентагоне. Когда Питер упомянул свою мать. Да, еще тогда. Ведь Эрик подумал, что это странное совпадение, но на этом его рассуждения на тему его возможной связи с серебряноволосым парнем были резко прерваны разгневанным Чарльзом, который с одного уверенного хука правой выбил из Эрика сомнения и заполнил все его мысли лишь собой.

Эрик тихо рассмеялся и накрыл лицо ладонью, отгораживаясь от света лампы, сильнее вжался в спинку кресла. Он. Отец. Это вызывало тихий истерический смех, а ведь Леншерр был уверен, что уже ничто не сможет вывести его из равновесия и сбить с намеченной цели. Но это…

Отец. Что он вообще знает об этом? Что значит для него это слово? Каким должно быть его содержимое? Своего отца Эрик не помнил вовсе, и даже Чарльз, выуживая воспоминания из его сознания не смог бы найти хотя бы тень этого образа в сознании Леншерра. Мать говорила, что его отец погиб в лагерях, и он ей верил. Знал, что это правда и жил с ней.

Отец. Создатель.

В сознании всплыл яркий образ Шоу, и Эрик невольно оскалился. Это не отец! Нет, то, что с ним делал Шоу и близко нельзя назвать отцовским покровительством, даже если Шоу мог сам в шутку ласково звать перепуганного мальчишку своим названным сыном, когда сам растил себе послушного цепного пса, который бы боялся лишь его одного.

В комнате было светло и холодно, а высокие стены, казалось, одновременно и создавали, и поглощали все пространство вокруг. Деревянная мебель, книги, тетради, словари, учебники. Эрик учился прилежно, когда у него была такая возможность, ему хорошо давалась математика и языки, у него были склонности к физике и механике. Он мог разобраться в чем угодно, лишь бы было достаточно времени. Но эти «ненужные» уроки были лишь когда Шоу не было в здании, просто что-то, чтобы отвлечь мальчика, которого приютил командующий. И эта светлая комната была немногим лучше той клетки, в которой прежде держали Эрика, и в которую он неизменно возвращался раз за разом, стоило ему потерпеть неудачу.

- Нет, прошу… Я, я не знаю как это делать, оно само… не каждый раз получается, - пытался оправдаться Леншерр отступая назад к гладкой стене, чувствуя, как от страха немеют ноги.

- Ну-ну, Эрик, не нужно себя недооценивать, - с фальшивой заботой произнес Себастьян, стоя на месте и наблюдая за мальчиком. – Я видел, на что ты способен и, Эрик, я правда расстраиваюсь, когда у тебя ничего не получается.

Леншерр затравленно кивнул и что-то пробормотал сухими, тонкими губами, чувствуя, как в ужасе сердце стучит где-то у самого горла.

- Мой дорогой мальчик, я буду очень недоволен, если выяснится, что я впустую трачу на тебя время.

- Н-нет, я смогу, просто, просто дайте времени, н-немного, больше, я не могу… Мне нужно разозлиться… В тот раз я был зол, - попытался оправдаться мальчик, отступил еще на шаг и уперся спиной в стену, вздрогнул от неожиданности, но не посмел обернуться. Чтобы убедиться, что преграду невозможно обойти.

- Эрик, - по-отечески заботливо произнес Шоу и снисходительно улыбнулся насмерть перепуганному мальчику. – Но ты уже третью неделю не можешь сдвинуть ни единого металлического предмета, неважно насколько они большие. Это плохо. Ты ведь понимаешь?

Леншерр нервно кивнул.

- Видимо, страха не достаточно, - задумчиво произнес Себастьян. – Но у тебя неплохо выходит с пистолетом, верно? – он быстро оживился и прежде чем Эрик успел все до конца осознать, Шоу достал револьвер и без предупреждения выстрелил. Оглушительный хлопок пронзил все вокруг, острыми ножами впился в мозг, заставил тело разорваться от напряжения и Эрик инстинктивно вскинул руки, чтобы защититься, зажмурился и не слышал, как пуля изменила курс и отрикошетила в стену.

- Ну вот! – торжествующе произнес Шоу и оказался совсем близко от сжавшегося Эрика, который забыл, как дышать. – Ты ведь можешь, - одобрительно произнес Шоу, но Леншерр оставался неподвижным. – Ладно тебе. Ты хороший мальчик, - внезапно ласково понизив голос, проговорил Шоу, и его широкая ладонь легла на голову Эрика, неспешно стала скользить по его темным волосам в насмешливой попытке утешить. – Тебе нечего бояться. Ты не нужен мне слабым, понимаешь, Эрик? - Терпеливо в который раз объяснял единственный голос, который Эрик слышал последние несколько недель. – У тебя прекрасный дар. Я хочу, чтобы ты научился им пользоваться для меня, хорошо? Ты ведь послушный мальчик?

Эрик залпом выпил остатки виски и едва сдержался, чтобы не швырнуть бокал в стену, заставил себя успокоиться и отставить его на стол, отгородиться от воспоминаний детства.