Наш величайший дар (СИ)

«Эрик, друг мой, куда ты собрался в таком-то состоянии?» - в мягком голосе Ксавьера послышалась плохо скрываемая насмешка. Леншерр замер, уперевшись рукой в стену, чтобы случайно не рухнуть, и слабо улыбнулся знакомому голосу. “Прекрасно. Мне не придется тебя искать по всей школе” - промелькнуло в сознании Леншерра.

- Ты же говорил, что больше не полезешь мне в голову, Чарльз, - вслух проговорил Эрик, словно его друг стоял перед ним. – Недолго же ты держал свое обещание, - Леншерр смутно помнил расположение нижнего этажа поместья, да и сейчас здесь все было переделано, но смог найти в шкафу толстовку с гербом «Школы Ксавьера для одаренных детей», накинул на голое тело, и свернул, пытаясь найти лестницу или лифт, любой выход.

«Я не ворошу твое сознание, лишь говорю с тобой», - не согласился Ксавьер, а Эрик уже заметил то, что искал и медленно добирался до лифта.

- У меня и без тебя голова болит, - хмыкнул Леншерр, пытаясь избавиться от мысленного присутствия, но все еще продолжал чувствовать, как Чарльз удобно устроился в его голове.

- Мог бы встретить меня лично. А не… так, - упрекнул он друга, но Чарльз проигнорировал его замечание.

«Ты в таком виде детей перепугаешь. Прошу, оставайся на месте» - настаивал Чарльз.

- Прости, Чарльз, но я не собираюсь оставаться в больничном отдел… - Эрик замолк, так и не договорив, замер в кабине лифта, чувствуя, как все внутренности болезненно сжимаются, усиливая головную боль и добавляя к ней еще тошноту, ворочающуюся в пустом желудке.

«Подожди меня в библиотеке» - чуть ли не приказал Чарльз, теряя терпение, и Эрик тихо усмехнулся, выходя в просторный, залитый светом, коридор.

Пахло деревянным покрытием и чем-то теплым. Смутно знакомым. Чем-то, от чего Эрик замер посреди пустого коридора, чувствуя, как сжимается сердце, а стопы согревает теплый от полос солнечного света тонкий ковер. Внизу слышались голоса и смех. Их много. В них нет страха. Обычная болтовня. Эти коридоры. Он помнил их. Не был здесь уже одиннадцать лет и думал, что забыл поместье, но сейчас понимал, что помнит здесь все. Окна, выходящие на сад и живую изгородь. Он будто видел, как здесь Чарльз морально подготавливал Банши, пока они вместе с Алексом и Рейвен с любопытством высовывались из соседнего окна, чтобы лучше видеть побледневшего паренька, и старались не смеяться. Хотя, Эрик не мог сдержать веселого оскала, за что потом Чарльз его отчитывал, мол, он, Эрик, своим поведением совсем не подбадривает их учеников. Если свернуть налево, то можно пройти в ученический корпус, спуститься по лестнице в гостиную с большим уютным камином. Ученики часто собирались там после занятий, и играли в карты, включив радио или перетащив старенький граммофон Чарльза, запустив на нем музыку, чтобы просто играла, не в состоянии оценить классические пластинки. За это их уже отчитывал Эрик, не в состоянии смотреть, как молодняк неуклюже играет в покер под «Золото Рейна» из цикла «Кольца Нибелунгов», полностью игнорируя музыку как фоновый шум.

«Не думал, что ты так любишь классику», - добродушно сказал Чарльз после того, как все успокоились. Граммофон был бережно переставлен в библиотеку, и детям под угрозой металлической казни было запрещено его трогать. «Это было то немногое, что скрашивало мое детство, пока Шоу держал меня взаперти» - негромко пояснял Эрик, отпивая немного вина и наслаждаясь музыкой, не желая разрушать ее чарующее волшебство разговорами. И то, что Чарльз был так уютно рядом с ним на небольшом диване, небрежно сняв обувь и положив ноги на колени Эрика, делало этот момент еще более особенным.

Дальше по коридору направо от памятного окна можно было пройти в крыло для «старших». В свое время там были спальни Эрика, Чарльза и Рейвен. И если сам Леншерр обживал одну из гостевых комнат, которая не отличалась от прочих, то комната Ксавьера была полностью создана для своего хозяина. Эрик помнил книги на стеллажах и уютный плед, привезенный из какой-то поездки в Европу, лампу, безделушки на столе, где всегда был легкий бумажный беспорядок. Помнил ту комнату, какой была спальня Чарльза одиннадцать лет назад, и вместе с тем помнил, какой она была, когда он в прошлый раз пришел сюда, и это воспоминание медленно отрезвляло сознание Эрика, которое заполнилось непрошенными призраками прошлого, которые он смог сдержать в свой прошлый визит, загнать подальше за свои убеждения.

Это место было пропитано самыми лучшими моментами его жизни, которые так часто помогали ему в тюрьме. Но то, что десять лет поддерживало его, теперь делало слабее. Он чувствовал это, просто очнувшись в поместье. Услышав детские голоса и голос Чарльза в своем сознании. Но нельзя позволить этому затянуть его обратно…

- Спасибо, что подождал, - мягкий голос Чарльза на этот раз звучал реально, а не в сознании Эрика. Леншерр резко обернулся и тихо охнул, согнулся и рефлекторно схватился за бок, который пронзила острая боль, чувствуя, как зудит кожа, крепко сдерживаемая хирургической нитью.